Форум » ЕВРОПА » Италия. Имение Альваре » Ответить
Италия. Имение Альваре
Магическая Британия:
Ответов - 51, стр:
1 2 3 4 All
Федерико Альваре: Приложил линейку к чертежу, проверяя расчеты. Не спеша записал столбиком цифры, легко сложил в уме. Что-то не сходилось. Перемерять заново? Бросил взгляд на часы. Все утро в попытке найти ошибку прошло впустую. Разгладил норовившие свернуться углы. Завтра. Лучше подойти к задаче со свежей головой. Отложил чертеж западного крыла дома, позвал эльфа. - Пока перерыв. Я разберусь, в чем ошибка, потом продолжите работы. Ступай на кухню. Через минуту снова вызвал домовика. - Лео не пришел еще? Как появится, скажи, что я его жду. Открыл толстую книгу для записей и добавил пару строк, медленно выводя пером идеально ровные буквы с завитками.
Леонардо Альваре: Аппарировал к центральному входу в поместье. Коснулся палочкой ворот, после того, как те, признав члена семьи, открылись, прошел на территорию. Ровным шагом миновал разбитый с лицевой стороны дома парк и завершил утренний моцион в гостиной. Позвал домовика. Вручил тому верхний сюртук. Сверился с часами. - Принеси крепкий черный кофе со специями, газеты, и тридцать минут никому меня не тревожить, - распорядившись, переместился в столовую и сел за длинный обеденный стол. Облокотился о спинку, закрыл глаза, ненадолго выключаясь из внешнего мира.
Магическая Британия: Домовик последовал за волшебником. - Молодой хозяин должен простить Ринки, но Ринки сперва должен передать молодому хозяину, что хозяин велел передать, что он ждет молодого хозяина в своем кабинете.
Леонардо Альваре: Открыл глаза. Устало посмотрел на домовика. - Ринки, я услышал. Если сеньор Альваре будет настаивать, передай, что тридцать минут меня для него не существует, - закрыл глаза снова.
Магическая Британия: Домовик с виноватым видом попятился и исчез, а через пять минут вернулся и принес все, что было велено. И больше никто не нарушал покой молодого мага.
Леонардо Альваре: Еще десять минут посидел с закрытыми глазами, давай мыслям успокоиться, а кофе настояться. Досчитав про себя до шестисот, выпрямился на стуле и посмотрел на стол. Домовик ничего не перепутал. Налил из кофейника напиток в чашку, аккуратно принюхался. Все ингредиенты на месте. Перевел взгляд на газеты. Ежедневная итальянская, английский пророк и испанская новостная. Потягивая кофе, ознакомился с происходящим в мире. В Англии по-прежнему творилась внутренняя неразбериха, испанцы никак не отходили от фиесты, итальянцы - от вечного кризиса безделья. Отложил газеты. Посмотрел на дверь. Позвал домовика, приказав прибрать стол, сам же поднялся на второй этаж. Подошел к двери кабинета старшего Альваре. Постучал и зашел, притворив за собой массивную дверь. - Вы посылали за мной, отец? - ровным тоном поинтересовался, изучая спину родителя, разбирающего чертежи.
Федерико Альваре: Слегка повернул голову, услышав, как кто-то входит. А потом снова перевел взгляд на чертежи. - Да. Пол часа назад. Оторвался от бумаг и уже прямо посмотрел на сына. - Считай, что это были пол часа родительской заботы, щедрости и что там еще бывает. Хорошо, что ты их не пропустил, и мы можем поговорить о чем-то менее приятном, - произнес с сарказмом. Свернул чертежи. - Что старуха? - спросил коротко своим обычным тоном, правда, пропустив нотку беспокойства в голосе.
Леонардо Альваре: Холодно посмотрел в ответ. - Полагаю вам передали, что эти тридцать минут желания общаться ни с кем из проживающих в этом доме у меня не было. Полагаясь же на описание проведенного мной времени, как проявления отцовской любви, советую воспринимать проведенные вами тридцать минут в мое отсутствие, как проявление сыновней почтительности к родителю, - потер переносицу, голова начинала ощутимо болеть. - Если вы имели в виду миледи Сфорца, отец, то она, как полагаю и всегда, прекрасно выглядит, не менее прекрасно себя чувствует и вряд ли соизволит порадовать вас своей скорой кончиной. Даже несмотря на теплое, дружеское отношение к роду Альваре, - неизменно вежливо заметил на комментарии.
Федерико Альваре: Недовольно глянул на Леонардо. - Было бы крайне замечательно, если бы мой сын думал не только о своих желаниях. Хмыкнул и отбросил на стол карандаш, который вертел в пальцах. - Пожалуй, если бы тебе было лет семь, меня бы чрезвычайно порадовала твоя сыновья почтительность, выраженная в возможности не лицезреть тебя перед собой. А сейчас меня куда больше воодушевит сыновья почтительность выраженная в понимании своего долга перед семьей. Снова взял карандаш. Негромко постучал им по столу. - Я понимаю, что семейство Сфорца утомит кого угодно. Но ты выбрал крайне не подходящее время для отдыха. Со стуком положил карандаш на стол, придавив ладонью. - Лео! - повысил голос. - Ты прекрасно знаешь, что здоровье миледи меня нисколько не интересует. Я хочу знать, говорил ли ты с ней. Что она сказала тебе. Что ты ей. И к чему вы пришли.
Леонардо Альваре: Великосветски улыбнулся. - Мой дорогой родитель, как всегда, изволит бить не в бровь, а в глаз. Боюсь, вы неверно выбрали призвание, мессир. Какой бы из вас получился дивный служитель правопорядка, в местах заключения отъявленных преступников, а вы в педагоги подались. Домашние, правда. Однако, результат и по вашему мнению, и по моему мнению далек от совершенства. Сегодня, как и последнее время у меня, пожалуй, исключительно критично-настроенное мышление, - свел руки за спиной. - Не беспокойтесь, из памяти вряд ли сотрутся пасторальные картины чудного детства, раскрашенные в траурные тона вашей любящей рукой, - убрал улыбку, приобретая равнодушное выражение. - Что же мешало вам самолично навестить старую подругу? Миледи Сфорца не отказала бы себе в радости насладиться унижением вашей чести и достоинства. Вместо этого, представлять наше некогда благородное семейство честь выпала мне, - кивнул на следующие слова. - Безусловно. Миледи Сфорца передавала вам нежный и пламенный привет. Интересовалась, не планируете ли вы в году сем выехать на воды минеральные? Она бы с удовольствием составила вам компанию. Вспомнили бы молодость. Величие былое. Перекинулись бы партейкой в бридж. Отравили бы друг друга, - добавил вежливый легкий поклон в завершение ответа.
Федерико Альваре: Оперся двумя руками на стол. - Я чрезвычайно рад, Лео, что тебя так забавляет сложившаяся ситуация. Что ж. Может быть, тебя порадует, если стараниями Сфорца я и твоя мать поближе познакомимся с местами заключения. Здесь я не могу ничего сказать, кроме как выразить глубокое сожаление, что вырастил столь неблагодарного сына. Откинулся на спинку кресла. Продолжил: - Может быть, жизнь в одиночестве раскрасится для тебя в те тона, какие ты пожелаешь. Это сделает тебя счастливым? Вопросительно молчал какое-то время. - Смерть сестры тебя тоже повеселит? Стиснул зубы. - Ты двадцать пять лет пользуешься благами семьи. Носишь имя. Тебе не кажется, что настало время хоть иногда побыть представителем Альваре? Ты думаешь, мне нравится представлять семью перед пожирателями? Полагаешь, это крайне почетно? Отчеканил: - Сфорца. Утратили. Возможность. Унизить. Хоть кого-то. Из приличного. Общества. В тот день, когда не исключили из рода всех предателей.
Леонардо Альваре: Покачал головой. - Боюсь, тут дилемма, дорогой отец. Вся сложившаяся ситуация - результат твоих неверных поступков и мании чистой крови, которую ты навязывал мне и Мари с самого детства. Заметь, ты принимал решения, ни с кем не советуясь. Сейчас же под угрозой оказалась вся семья. И как удобно вдруг вспомнить о сыне, - прошёлся из одного угла кабинета в другой. - Ты видишь к чему привела твоя одержимость? Ты даже к миледи Сфорца отказался ехать. Неужели, по причине того, что их семья для тебя недостаточно приличная? - поднял бровь в вопросе и следом дёрнул головой, как от пощёчины, услышав о сестре. Раздельно, зло, сквозь зубы процедил. - Не смей. Говорить. Подобное. О Мари. Мне. Это вы отправили ее в Дурмстранг, презрев мое категорическое несогласие, - крепко сжал зубы и замолчал. Резко выдохнул, досчитал до десяти, успокаиваясь. - О, не беспокойтесь, сеньор Альваре. Вы с миледи Сфорца стоите друг друга. Она всего лишь обозначила цену компромата. Мой брак с ее внучкой, - прошёлся еще раз из угла в угол. Остановился. Недоуменно посмотрел на родственника. - Отец, вы действительно считаете разумным шантажировать меня титулом и состоянием? В сложившейся ситуации? Для меня это не имеет никакого значения. Вы прекрасно знаете, что прокормится я смогу и без поместий, привилегий и прочих радостей жизни итальянской аристократии.
Федерико Альваре: Подался чуть вперед. - Хочешь считать меня виновным во всем? Очень по-взрослому, Лео! Гриндевальд проиграл тоже из-за меня? Сунул карандаш в подставку с перьями. - Ты упрекаешь меня, что я не советовался... с кем? С кем, по-твоему, я должен был советоваться? С тобой? А что ты сделал в этой жизни? Кроме того, что возомнил себя всезнайкой. С Лючией? Если бы я слушал ее советы, ты и Мари до глубокой старости были бы привязаны к ее юбке. Отрезал: - Ты забываешься! Не тебе указывать мне, что сметь! - встал. - Мари - моя дочь. Я несу за нее ответственность, и только мне решать, где ей учиться. Рассержено взмахнул рукой, случайно задевая стопку бумаг, которая рассыпалась на пол. - Ты не понимаешь, что это за люди. Если они пожелают, они смогут достать любого. И Мари нигде бы не была в безопасности - ни во Франции, ни дома. Если только ты не собирался запереть ее в подвале. Еще раз напомнил: - Она моя дочь. Я делал и буду делать для нее все возможное. Заведешь своих детей - решай их судьбу, как захочешь. Замолчал, не находя от изумления слов. - Ты хочешь сказать, - начал пораженно, - что старуха хочет, чтобы Альваре породнились с грязнокровкой? Замолчал еще на дольше, не реагируя даже на продолжение речей сына. - Старая ведьма выжила из ума. Думает, раз опозорила свой род, то и другие семьи должна постигнуть та же участь. Снова сел. - Что ты ей ответил?
Леонардо Альваре: Непонимающе посмотрел на отца. - Прости, что? Причем здесь Гриндевальд? У меня нет желания обсуждать преступника, возомнившего себя правым решать, кто достоин обладать даром магии, кто нет. Тебе недостаточно того, что те, кто пошли по стопам Гриндевальда, тоже проповедуя идею чистоты крови, идею превосходства одних над другими, взяли в заложники твою дочь и заставляют тебя поставлять нужную им информацию, угрожая убийством Мари? Ты еще не понял, что эти самопровозглашенные английские радетели магглоненавистничества такие же убийцы, как и Гриндевальд? - отвернулся от отца и замер, рассматривая вид за окном. - Если не хуже. Не сомневаюсь, что для них не составит труда убить тринадцатилетнюю девочку. Ни труда, ни моральных терзаний. За великую идею, за светлое будущее. Чье? Чье будущее, отец? - резко развернулся. - Убийц? За их будущее? Будущее их детей? За что вы боретесь? Древние семейства, что породнились с друг другом который раз. Среди магглорожденных есть таланты, не уступающие чистокровным детям, а то и превосходящие их. Не вам решать, кто имеет право называться волшебником, - прекратил поток речи, унимая раздражение. - А тебе не кажется, что нет беды в том, что девочка привязана к матери? Оставим мою скромную персону. Благодарю твоему методу воспитания, дома я проводил недели две в год. Ответственность? - смерил отца пристальным взглядом. - Она не только твоя дочь. Мари еще и дочь твоей жены. И моя сестра. Какую за нее ответственность ты несешь сейчас? Сейчас, когда она, Мерлин знает где, и в каких условиях. Мы даже не знаем жива ли она еще. А ты разоряешься тут о своей ответственности? - прошелся вдоль окна. - Ты сидишь тут. В раковине поместья. И говоришь мне, что я не знаю ничего о Пожирателях Смерти и их провозглашенном Божке? Пять раз за последний год я ездил в Британию. Говорил с людьми, подкупал, льстил, угрожал, искал хоть какую-то возможность освободить Мари. В то время как ты, сидишь тут и рассказываешь об ответственности. Выход всегда есть. Как и те, кто пытаются бороться. Ты же выбрал позицию большинства. Чем был плох Хогвартс? Зачем было отправлять единственную дочь, одну, в Дурмстранг? - понимая, что последние вопросы больше риторические, сел на высокий стул у рабочего стола родителя. - Отец. Довольно. Я устал от грязнокровок, чистокровок, полукровок, - сжал виски, голова раскалывалась. - Миледи Сфорца я ответил, что не намерен никоим образом вступать в брак с девушкой, которую даже не знаю. Предупредил, что попытки шантажа с ее стороны приведут лишь к полномасштабной конфронтации. И дал время подумать, вернуть компромат добровольно.
Федерико Альваре: Как-то даже устало напомнил: - Твой дед воевал за Гриндевальда. Хотя... Для тебя же это ничего не значит, ведь так? Ты знаешь все лучше всех. Лучше отца. Лучше деда. Лучше десятков поколений Альваре. Скептически поднял бровь. - А если бы на Мари напал какой-нибудь грязнокровка - тебе стали бы противны ваши общие с ним, - выделил интонацией, - взгляды на жизнь? Среди тех, кто ценит чистую кровь, есть разные люди. Многие из них пытались навредить нашей семье. Но это не имеет никакого отношения к тем ценностям, которые должен чтить каждый приличный волшебник. Собрал ту часть бумаг, которая не слетела со стола. - Я борюсь за свою семью. И за свой род. За то, чтоб у моих детей, внуков и правнуков была достойная жизнь. Очень надеюсь, что однажды ты поумнеешь и поймешь, как это было важно. Заверил: - Я не намерен истреблять грязнокровок, - сделал ударение на правильном наименовании. - И мне нет никакого дела до их талантов. Талантливы - пусть приносят пользу обществу. Я, к счастью, не из их числа. Я из приличных магов. Поэтому уж позволь я буду отстаивать интересы тех, чьей частью я являюсь. Встал, чтобы снова сесть - на этот раз на угол стола. - Ты не понимаешь, какую я несу ответственность? То, что я делаю для похитителей Мари, наша единственная надежда, что она вернется. Я совершаю преступление, за которое мне грозит смертная казнь. Совершал и буду совершать. Вот моя ответственность. Посмотрел на сына непонимающе. - Что значит - чем был плох Хогвартс? Хогвартса больше нет. Ты не читаешь газет? Там сборище преступников. Мне что, к ним надо было Мари отправить? Скрестил руки на груди. - Ты устал, - произнес насмешливо. - Как это на тебя похоже, Лео! Переспросил: - Полномасштабной конфронтации? Что ты имел в виду?
Леонардо Альваре: Поднял взгляд. Отнял руки от головы. Холодно ответил. - Ты меня не знаешь. И не знаешь, что на меня похоже, а что нет. Не надо делать вид, что ты хоть малейшее представление имеешь о собственных детях, кроме их статуса крови, - встал со стула. - В семье не без деда, отец. Воевавшего за Гриндевальда. К твоему сожалению, считаю, что гордиться тут нечем. Мои ценности и то, что я считаю приличным, несколько отличаются от ваших. Давай не будем развивать извечный диалог на тему того, что я - неблагодарный сын, а ты родитель, все делающий ради блага близких. Как показывает предыдущий опыт, ни к чему оно не приведет. И не думаю, что стоит надеяться на мое будущее прозрение. Я прекрасно понимаю, что люди бывают разные. Однако сторонники Дамблдора в Британии грязнокровок, как ты их называешь, не истребляли. Как и чистокровных противников. В отличие от сторонников Гриндевальда и Темного Лорда, - вздохнул. - Ты до сих пор веришь, что предоставление информации хоть как-то может спасти Мари? Это даст время, не более того. Нельзя сидеть на месте. Мне нужно снова ехать в Лондон. Правда, теперь у нас новая проблема, имя которой "матримониально настроенная миледи Сфорца", - прислушался к звону часов в коридоре. - Отец. Никаких преступников в Хогвартсе нет. Нельзя верить тому, что пишут газеты-марионетки Темного Лорда. Естественно, они будут трубить, что Сопротивление в Англии - целиком и полностью бандиты и маньяки. Вот только, судя по истории нашей семьи, ситуация обратная. В Хогварсте мало того, что учат детей, которым сторонники идеи чистокровности считают правильным запретить развитие магического таланта, так там еще и укрывают детей и волшебников, чей статус крови вызвал сомнения у действующей власти Британии, - замолчал, обдумывая ответ. - Да, ничего конкретного. Сам же понимаешь, что речь шла о возможном противодействии со стороны Альваре. Я хотел, чтобы миледи Сфорца задумалась, стоит ли перспектива заиметь меня в мужья внучки конфликта с нашим семейством.
Федерико Альваре: Невесело улыбнулся. - "Вы нас не знаете". Коронная фраза, которую говорит каждое новое поколение. Ты считаешь себя... оригинальным? Слишком сложным? Добавил чуть тише: - Иногда я думаю, что хотел бы тебя не знать. Спросил с явным неодобрением в голосе: - Так вот куда ты ездил? Слушать пропагандистов Дамблдора? Теперь ты говоришь словами этого мерзкого старикашки? Н-да...И это твой рецепт? Отказать армии профессиональных убийц в выполнении их требований? Я это должен сделать? И ездить слушать сказочки полоумного английского старика? Это мальчишеская наивность, Лео. Без особой надежды поинтересовался: - Сфорца не намекала на альтернативы? Может быть, ее устроило бы ... что-то другое? Услуги? Я не знаю - моя голова? Протянул руку и достал до большого глобуса, стоявшего несколько в стороне. Коснулся пару раз шара, поворачивая его так, чтобы перед глазами оказалась Европа. - Есть способ. Он мне не очень нравится, но если я расскажу об этой проблеме пожирателям, они могут согласиться убрать старуху с нашего пути. В конце концов, они не захотят терять такой источник информации... Она не говорила тебе, кстати, кто еще в курсе наших дел? Эта ее грязнокровка знает?
Леонардо Альваре: Спокойно ответил. - Под "мы" я подразумевал меня и Мари. За целое поколение говорить не берусь и предлагаю воздержаться от взаимного психоанализа. Боюсь, ты пропустил период моего переходного возраста, - безэмоционально выслушал следующий комментарий. - Если есть что сказать, говори. Не откажусь от разъяснений туманного "хотел бы тебя не знать". Осмелюсь предположить, что диалог получится увлекательным, - покачал головой. - Ты не прав, однако время покажет, кто из нас ошибался. Для того, чтобы делать выводы, не обязательно слушать, как ты выражаешься, чьи-то бредни. Достаточно иных источников информации. Если считаешь, что лучше справишься, Англия ждет. Я неоднократно звал с собой. Тем не менее, ты предпочитаешь оставаться в Италии и надеяться на лучшее, - скептически посмотрел на родителя. - Слушая твои предположения, начинаю подозревать, что безумие подкралось не только к Дамблдору. С какой стати миледи Сфорца желать твоей головы? Она ее над входом в гостиной прибить должна? Боюсь, трофей получится так себе, не радующий глаз, - поднял бровь на следующие слова. - Ты считаешь это приемлемым? Обращаться к пожирателям, чтобы они убили старшую Сфорца? Что за средневековые методы, отец? - с недоверием присмотрелся к мимике родителя, пытаясь найти ответ. - Миледи Сфорца не настолько глупа, чтобы делиться подобными сведениями с кем-то еще. Единственный источник сведений - она сама. Однако, это не говорит о том, что не заготовлен способ распространения информации на случай, если что-то произойдет с ее обладателем, - поморщился. - У нее есть имя. Если ты не в состоянии следовать нормам приличия, будь добр, называй внучку миледи Сфорца просто "девушка". Откуда она может о подобном знать? Недавно вернулась из Школы. Готовится к выходу в свет. Она даже не в курсе планов родственницы о выдаче ее замуж.
Федерико Альваре: Посмотрел на сына долгим взглядом. - Я не вижу смысла в разъяснениях. Может, однажды ты поймешь. Может, нет. Покачал головой. - Если бы я считал, что поездки в Англию могут что-то решить, я бы туда поехал. А так - это бесполезная трата времени в пользу имитации бурной деятельности. Вот, мол, погляди, как я бьюсь, пока ты тут сидишь. Я и гляжу. Много ты наездил? Отмахнулся, не желая слушать возражения. - Чтобы понять некоторые вещи, иногда достаточно хорошо подумать, а не метаться по миру. Власть в Англии принадлежит этим людям. Никто в здравом уме не станет становиться им поперек дороги. Только безумцы. Как сторонники Дамблдора. Конечно, будь я на их месте, я бы тоже наобещал такому зеленому глупцу, как ты, что вот, мол, мы сейчас как все дружно соберемся, как победим эту армию убийц! Никого они не победят. Это все ерунда. Положат свои головы впустую. Хмыкнул. - Благодарю за лестное сравнение. Я мог бы кое что рассказать тебе о наших со старухой давних счетах, но зачем? Тебе как всегда ничего это не нужно. Фыркнул на "средневековые методы". - Действительно! Что это я? Давай лучше брачный контракт составим! Ты не женишься на этой грязнокровке. Только через мой труп. Если придется, я лично ее придушу. И мне плевать, что потом за это придется отвечать. Такого позора при мне не будет никогда! Впрочем, призадумался над тем, как сохранить информацию от нежелательного распространения. - Нужно сначала узнать, где она все это хранит. И какие приняла меры. А потом я поговорю с пожирателями. Скривил губы в презрительной гримасе. - Мне нет дела до того, как ее зовут. А для человека, только что сравнившего отца с охотничьим трофеем, ты слишком выборочно вспоминаешь о приличиях. Скептически хмыкнул. - Ну, конечно! Не в курсе она! Наверняка, спит и видит, как стать Альваре.
Леонардо Альваре: Бесстрастно посмотрел на родственника. - Не выяснив ни места нахождения компромата, ни мер предосторожности, предпринятых миледи Сфорца, совершать столь рискованные мероприятия - верх безрассудства и прямая угроза жизни Мари. Не говоря уже об угрозе благополучию семьи и риске оказаться в полной власти сторонников Тёмного Лорда. Тем не менее, вы считаете своё мнение превалирующим в любом случае, посему воздержусь от комментариев. Сеньор Альваре, полагаю наш разговор оконченным и смысла в продолжении не вижу. Предпочту заняться розыском информации, имеющей отношение к компромату и способам выхода из ситуации, не предполагающим гибель дорогих мне людей. Вы желаете еще что-то сообщить? Остановился около двери, готовый покинуть кабинет.
Федерико Альваре: Встал. - Раз не видишь смысла, можешь идти, - согласился закончить достаточно бесперспективный диалог. Озвучил свое решение: - Неделя. У тебя и у меня есть неделя. Если в этот срок никто из нас не преуспеет в мирном разрешении проблемы, я иду к пожирателям. Вне зависимости от того, нравится тебе это или нет. Так что, если ты в очередной раз не согласен - советую что-то предпринять... что-то более успешное, чем ты делал до этого. Отвернулся от сына, показывая, что теперь разговор окончен.
Леонардо Альваре: Никак не отреагировал на комментарий отца. Вышел из Кабинета, плотно закрыв дверь, и направился в сад внутреннего двора. Следовало привести себя в порядок, пребывание в доме явно не способствовало этому. Размеренным шагом дошел до сада, присел на скамью у пруда с лотосами. Облокотился о спинку и, прикрыв глаза, занял голову счетом. Лучшее средство унять разброд в эмоциях и мыслях.
Лючия Альваре: Прошла по тропинке сада и остановилась рядом с сыном. Мягко коснулась его плеча рукой. - Вы опять повздорили? - не то спросила, не то произнесла утвердительно. Грустно улыбнулась. - Я так боюсь, что однажды вы скажете друг другу что-то совсем непоправимое.
Леонардо Альваре: Погрузившись в размышления, не сразу заметил постороннее присутствие. Ощутив прикосновение, открыл глаза. Поднялся на ноги. - Доброго дня, матушка. Садись, - приглашающим жестом указал на лавочку, оставшись стоять в ожидании, пока женщина присядет. - Боюсь, что мирное общение с отцом больше из области легенд, нежели реальности. Непоправимое? - пожал плечами. - Полагаю, основная часть непоправимого между нами уже произошла. Остались последние штрихи, - нахмурился было, но решил не расстраивать родительницу. - Как ты себя чувствуешь? Все хорошо? - поинтересовался, зная наперед, что переживания за дочь не позволяют матери вести спокойную и беззаботную жизнь.
Лючия Альваре: Провела рукой по плечу сына и села. - Я не помешаю тебе? Огорченно опустила глаза. - Вы давно не ладите. И я все жду, что однажды что-то случиться. Посмотрела на Леонардо снизу вверх. - Сынок, я прошу тебя... Я понимаю, что ты уже совсем взрослый. У тебя своя жизнь. Я радуюсь, что ты у меня такой. Взрослый. Сильный. Умный. Решительный. Ты умеешь думать своей головой. Сам принимать решения. Ты похож на отца, - улыбнулась. - Прости. Не уверена, что ты хотел это услышать. Пару секунд помолчала, вспоминая, что начала мысль, чтобы куда-то ее довести. Но сбилась. - Я люблю вас обоих. Тебя и твоего отца. Может быть, если вы разорвете все отношения, вычеркните друг друга из своих жизней - может быть, вам обоим станет... легче. Свободнее. И я знаю, что я никак не вправе тебя останавливать. Или просить о чем-то. Но я хочу, чтобы ты знал - вы разобьете мне сердце. Отвела взгляд. Провела рукой по скамье, удерживая внутри накопившиеся эмоции. - Все хорошо, - кивнула несколько раз. - У меня все хорошо, сынок. Не переживай, пожалуйста.
Леонардо Альваре: Поспешил ответить: - Ну, что ты. Нисколько. Я всегда рад твоей компании, ты же знаешь, - тепло улыбнулся матери и присел рядом. Вздохнул. - Мне это видится маловероятным. Взгляды отца неприемлемы, - покачал головой и нахмурился на сравнение. - Я понимаю, что ты имела ввиду, но, пожалуй, да. Не лучший пример поведения, - взял руку матушки и легко поцеловал. - Только нежелание огорчить тебя и держит в этом доме. В противном случае, я бы давно покинул поместье и разорвал всяческие взаимоотношения с сеньором Альваре... но я не сделаю подобного. Только в крайнем случае. До тех пор, пока это грозит тебя расстроить, - с волнением посмотрел на мать. - Может быть, тебе все же съездить в путешествие? В Австралию? С миледи Росси? Она ведь давно зовёт? Ты же понимаешь, что она тоже беспокоится и хочет хоть как-то отвлечь тебя от грустных дум? Как и я.
Лючия Альваре: Ласково коснулась щеки сына. - Спасибо, милый. Я знаю, что тебе все это непросто. И иногда ругаю себя, что я навязываю тебе такую жизнь. Здесь. С нами. Удерживаю. Прошу не уходить. Сжала руку Леонардо. - Прости мне мой эгоизм. Я хочу, чтобы ты был счастлив, сынок. Помни об этом, пожалуйста. Что бы ни случилось - ты и Мари ... вы должны быть счастливы. А мы с отцом справимся со всем. Я, конечно, не этого хотела. Но, наверное, я не слишком хорошая мать, раз так у нас все вышло. Я хотела, чтобы все мы были счастливы. Но если так не получается, если надо только кому-то из нас- пусть это будете вы с Мари. Покачала головой. - Нет-нет, что ты. Я не могу. Совершенно не могу никуда уехать. Я понимаю, что это глупо. Что от меня нет тут никакого проку. Я никому не могу помочь - ни тебе, ни отцу, ни нашей Мари. Но я все время думаю - что с ней сейчас? Что с ней сейчас, когда мы сидим тут и смотрим на цветы, когда обедаем, когда гуляем, когда говорим. Может быть, она в каком-то сыром подвале замерзает. Может, ей больно. Может, она голодает. Может, она уже отчаялась совсем. А у меня все это есть. Все, что так нужно ей. Второй рукой смахнула навернувшиеся слезы. - Если бы я только могла с ней поменяться! Но твой отец говорит, они не согласились. Не согласились поменять ее на меня. И на него тоже. Сказали, что в этом нет смысла, ведь тогда никто не сможет приносить им то, что они хотят.
Леонардо Альваре: Бережно сжал руку матери в своих. - Не говори так. Я не оставлю тебя тут одну, в таком состоянии. И ты не удерживаешь, это мое решение, и оно не продиктовано необходимостью, оно продиктовано тем, что мне хорошо здесь с тобой. И Мари, - отвернулся, скрывая проступившие на лице эмоции. Следующие слова матери о заключении сестры заставили сжать зубы, чтобы сдержать гнев. Дал себе половину минуты успокоиться. - Мама, об этом не может быть и речи. Даже не говори мне об обмене Мари на тебя! - не сдержавшись, нервно встал. - Отец обезумел? Как он только дошёл до того, чтобы предложить им тебя взамен? - резко прошёлся из стороны в сторону вдоль скамейки, сжимая кулаки. Остановился. - Это и есть его гениальное решение? Естественно, они бы не согласились и на него в качестве заложника . Он - их основной источник информации. В плену он бесполезен. Почему отец не предложил меня? - бросил злой взгляд на окно кабинета. Отошел от скамейки к пруду, судорожно провел рукой по волосам. Проклятые пожиратели. Проклятый Малфой! Столько сил потрачено на то, чтобы встретиться с ним. И безразличное: "Нет". Постоял молча, глядя на воду, и вернулся к скамейке.
Лючия Альваре: Улыбнулась. - Спасибо, сынок. Быть частью жизни своих детей - величайшая радость для любой матери. Я так хочу видеть, как ты становишься взрослым, как ты создаешь свою семью, видеть своих внуков, заботиться о вас. Тяжело вздохнула, теряя улыбку. Печально посмотрела в спину Леонардо. - Прости. Я знаю, это должно быть звучит ... ужасно. Для тебя. Но я взрослый человек. А она еще совсем маленькая. Мне было бы легче, намного легче перенести что угодно. Тем более, если бы я знала, что Мари здесь, с вами. И даже если бы мне было суждено погибнуть... Я прожила хорошую жизнь. У меня хороший муж, замечательные дети. Я была счастлива. Я успела многое увидеть, узнать. А Мари только предстоит еще все это. Выучиться, полюбить, стать женой, матерью. Попросила: - Не сердись, пожалуйста, на отца. Я сама просила его об этом. Он не хотел. Но он понял, что я права. Подошла к сыну, взяла его под руку. Второй рукой погладила по плечу, заглянула в глаза. - Лео, милый, мы не могли предложить тебя. Закрыла глаза. - Возможно, ее уже нет, - прошептала. - Если мы потеряем еще и тебя, я этого не вынесу. Прижалась лбом к плечу сына. - Прости меня, что я такое говорю, - продолжила шепотом. - Мне иногда кажется, что я с ума сошла уже от всего этого.
Леонардо Альваре: Взял матушку под руку и медленным шагом двинулся с ней по саду. Покачал головой. - Мама, не говори так, - сжал пальцами свободной руки виски. Голова никак не проходила. - Никто не умер. И никто не умрет. Слышишь? Я этого не допущу. Отец может сколько угодно говорить об отсутствии возможности вернуть Мари домой, но я найду способ, - твердо посмотрел на родительницу, давая понять всю серьезность слов. - Вы не должны были с отцом решать такие вопросы вдвоем. Мне уже не десять лет. Я также несу ответственность за нашу семью. Говоришь, не могли потерять меня. А каково было бы мне потерять вас? Тебя, Мари, отца. Сколько бы я не злился на него, сколько бы не цапались, но он - мой отец, и пожиратели угрожают всей семье, - вздохнул. - Мама, боюсь, ты можешь дождаться внуков и свадьбы раньше, чем на то рассчитываешь, - аккуратно перешагнул через оставленную домовиками по недосмотру корзину.
Лючия Альваре: Пошла за сыном, потихоньку успокаиваясь. - Да-да, милый, - покивала. - Я верю. Все будет хорошо. Только, пожалуйста, будь осторожен? Я знаю, что ты на многое готов ради сестры. Но будь осторожен. Это все, что я прошу. И если я смогу хоть чем-то тебе помочь, хоть в чем-то - ты всегда можешь позвать меня. Виновато посмотрела на Леонардо. - Ты прав, - не стала возражать. - Я побоялась, что ты будешь против. Что ты убедишь Федерико не предлагать меня. А от обмена на него они, конечно, отказались - я знала это сразу. Повторила неверяще: - Свадьба? Замолчала. Могла ли она в череде всех этих несчастий и бед, свалившихся на ее семью, не заметить, что сын встретил кого-то, кто стал ему настолько близок и дорог? Могла. Ведь, казалось, Леонардо был так же расстроен происходящим, что ему совсем было не до веселья и ухаживаний за невестами. Но, может, все же у судьбы свои планы? И она не стала ждать, пока ее сын выделит для своего личного счастья немного времени. - Как? Ты ничего не говорил, - произнесла растерянно, не решаясь, как отнестись к этой новости. - Кто она, сынок?
Леонардо Альваре: Кивнул на слова матери. - Именно так бы и поступил. Я категорически против идеи обмена Мари на тебя. Это совершенно недопустимо. Мама, дай мне обещание, что не будешь больше даже поднимать этот разговор с отцом, пожалуйста? Если он сделает подобное, я не могу гарантировать своё снисхождение к нему и его поступку, - остановился и заглянул матери в глаза. - Желанная свадьба, - двинулся дальше по саду с родительницей. - Желанная миледи Сфорца. Я ходил с визитом к ним сегодня в имение. Дивная итальянская аристократия умеет создавать проблемы. И себе, и другим, - посмотрел на небо, пытаясь понять намерения погоды. - Миледи Сфорца выдвинула ультиматум: или я женюсь на ее внучке, или она обнародует компромат о передаче нашей семьёй сведений Британскому Правительству.
Лючия Альваре: Кивнула. - Я обещаю, Лео. Прошу, не сердись. Я больше не стану говорить с твоим отцом об этом. И... не говори ему, пожалуйста, что я вообще обо всем этом тебе рассказала? Ему и так нелегко, а если он еще будет думать, что ты знаешь... Начала догадываться, что происходит, когда прозвучала фамилия Сфорца. От этой семьи им не стоило ждать ничего хорошего. - Постой-постой, на ее внучке? На дочери Лизабетты? Ничего не понимаю... Пояснила: - Я думала, Лизабетта живет в Британии и не общается с матерью. А ее дочка... да, ей сейчас должно быть около двадцати. Но ... не понимаю. Зачем синьора Сфорца хочет женить тебя на этой девушке? Вы же ... вы же не знакомы с ней, Лео? На какую-то секунд в голове мелькнуло единственное логичное объяснение происходящему - ее сын знаком с дочерью Лизабетты. И не просто знаком - а успел скомпрометировать, из-за чего ее бабка теперь решила любой ценой отстоять честь внучки. Впрочем, тут же отогнала столь ужасную догадку. Ее Лео не такой! Он никогда не поступил бы так бесчестно с девушкой, даже если ее статус крови отличается от его собственного. Он похож на отца, но не в этом. Скорее уж эта девушка могла увлечься ее сыном и теперь преследовать его. - Я думала она захочет что-то ... что-то в виде услуг за свое молчание. Чтобы Федерико удалился от дел. Или чтобы использовал свои связи для каких-то ее целей...
Леонардо Альваре: Наклонился и бережно поцеловал руку матери. - Спасибо. Теперь мне гораздо спокойнее. И не беспокойся. Эта тема не будет мной подниматься в общении с отцом. Главное - знать, что ты в безопасности, - тепло улыбнулся родительнице. - Насколько помню, да. Мисс Форанэн приходится ей дочерью. Я сегодня также имел честь быть представленным юной особе, - с подозрением посмотрел на матушку, представляя, что могла она себе напридумывать. - Мама, я не был знаком с этой девушкой ранее и увидел ее сегодня впервые, - отрицательно покачал головой. - Миледи Сфорца преследовала другие цели. Их семья скомпрометирована браком с мужчиной иного статуса крови. Отсюда и желание старшей Сфорца породниться с семейством, избежавшим подобных мезальянсов.
Лючия Альваре: Улыбнулась с облегчением. Ну, конечно, Лео никак не мог обидеть эту девушку. Как ей вообще такое в голову пришло? - Но она не может не понимать, что не поправит этим случившегося. Все, чего она добьется, это того, что мы также будем скомпрометированы. Наши знакомые и родные от нас отвернутся, Мари не сможет выйти замуж за равного, а ты... О, Лео, это решительно невозможно! Остановилась. - А твой отец... Он же не перенесет этого! Милый, я знаю, что ты во многом с ним не согласен. Но он хочет тебе счастья, пусть и по-своему видит его. И если ты женишься на девушке с другим статусом крови - в картине мира твоего отца это самое ужасное, что вообще может произойти с нами, кроме, разумеется, нашей гибели. Коснулась пальцами лба. - В голове не укладывается! Посмотрела на сына с надеждой. Он же это не серьезно на счет скорой свадьбы? - Сынок. Нельзя, чтобы ты женился на первой встречной. Это твоя жизнь. Твое будущее. Ты не можешь им расплачиваться за наши ошибки. Это я и твой отец отправили Мари в Дурмстранг! Да, я не хотела этого, но я уступила. Я согласилась. Я могла... я могла быть решительней. Все могло бы сложиться по-другому. Но теперь только мы должны нести ответственность. Пусть требует с нас, что угодно, но ты же здесь совершенно не при чем!
Леонардо Альваре: Возразил на слова родительницы. - Мама, в моих планах не было идеи жениться на мисс Форанэн. Не зная человека совершено, принимать столь серьёзные решения - верх безрассудства. Тем более, вынужденный брак не принесёт счастья ни мне, ни гипотетической супруге, - помолчал, размышляя. - К сожалению, не могу ответить на твой вопрос, ибо сам не до конца понимаю логику миледи Сфорца с теорией возрождения статуса крови через род Альваре, - обогнул клумбу гиацинтов, направляя спутницу. - Собственно, в том числе, вопрос шантажа с отцом мы и обсуждали. Хуже всего то обстоятельство, что он склонился к идее привлечь пожирателей, чтобы с их помощью устранить угрозу обнародования компромата. Эта же мысль пришла и мне в голову. В качестве угрозы я озвучил это миледи Сфорца ранее, во время встречи, надеясь, что голос разума восторжествует, дав время для размышлений и возможность отказаться от матримониальных притязаний. Отец же, боюсь, всерьёз желает вызвать сторонников Тёмного Лорда.
Лючия Альваре: Снова пошла рядом с сыном. - Я рада слышать это, Лео. Но только... что же нам делать со всем этим? Удивленно распахнула глаза. - Пожирателей? - невольно понизила голос. - Но... как же? Они ведь наверняка убьют синьору Сфорца! О чем он думает? Она, конечно, бессердечная женщина, но убивать... Покачала головой. - Я поговорю с твоим отцом. Он должен отказаться от этой затеи. Должен же быть какой-то другой способ все это решить. Помолчала немного, перебирая в уме варианты. - Давай я поговорю с ней? С синьорой Сфорца. Мы обе женщины, и обе матери - возможно, нам удастся о чем-то договориться? В крайнем случае, я скажу ей, что нам нужно время, чтобы прийти к согласию. Скажу, что Федерико категорически против и грозится исключить тебя из рода. В это легко будет поверить. А я заверю ее, что переубежу мужа. Если она заинтересована в результате, она же должна согласиться, как думаешь?
Леонардо Альваре: Нахмурился. - В этом мы также не сошлись. Я изначально предполагал возможность посещения его головы этой идеей, поэтому и не сказал, что сам предупредил миледи Сфорца о перспективе близкого знакомства с пожирателями, если она не откажется от шантажа. Опасения подтвердились. Отец без сторонней помощи дошёл до мысли обратиться к убийцам. Все, что я смог сделать, это натолкнуть его на мысль не осуществлять угрозу немедленно. Ведь миледи Сфорца может быть не единственным носителем знаний. У Сфорца есть десять дней, - замолчал, размышляя. - Как и у меня. Если мне не удастся закрыть вопрос за срок, чуть больший недели, придется ждать гостей. Полагаю, отец не до конца понимает, что это далеко не лучший вариант. Подобное обращение к пожирателям поставит нас в полную зависимость. Наверняка, у миледи Сфорца, перед тем, как убить, пожиратели выяснят суть компрометирующих Альваре сведений, - следом с сомнением заметил. - Не кажется мне возможным переубедить старшую Сфорца. Она слишком высоко оценивает свои шансы. Однако, не буду возражать. Подобный разговор ситуацию не ухудшит, а тебе может и удастся до неё достучаться, - остановился у рослого дуба. - Мне же остаётся только думать, как избежать вмешательства слуг Тёмного Лорда.
Лючия Альваре: Повторила за сыном: - Десять дней. Прижала ладонь ко рту. - Как будто мало нам было всех бед! Вздохнула негромко. - Я напишу ей сегодня. Попрошу о встрече. Надеюсь, она догадается, что видеться лучше не в нашем доме. Или хотя бы побоится... Посмотрела на сына. - Лео. Если ничего не получится, и компромат всплывет, если у нас не выйдет покинуть страну, и нас с твоим отцом арестуют... Нам кажется, что пожиратели не захотят, чтобы хоть как-то всплывала информация об их причастности. Мы будем отрицать все обвинения, вероятно. Или делать так, как захотят эти люди. И ты тоже, если к тебе обратится следователь, не должен ничего говорить о Мари. И в суде тоже. Это наша последняя возможность сохранить ей жизнь. Может быть, нам повезет, и они ее отпустят. Я знаю, нет смысла просить тебя позаботиться о ней. Ты будешь ее любить и беречь. Главное - не делайте из-за нас глупостей, хорошо? Ты будешь нужен Мари. Живой, свободный и здесь. Погладила Леонардо по руке. - Ваш отец позаботился, чтобы в таком случае все, что у нас есть, перешло к тебе.
Леонардо Альваре: Взял матушку за руку. - Ничего подобного не случится. Я найду способ вытащить семью из западни. Пожалуйста, только не переживай? - обеспокоенно посмотрел на родительницу. - Мы справимся. Никого не арестуют. И конечно, я в любом случае заботился и буду заботиться о Мари и о тебе, - сделал паузу, улыбнувшись. - Хотя, так уж и быть. О нашем невыносимом отце тоже, - бережно, легко обнял матушку за плечи. Отстранившись, уверенно продолжил. - Думаю, сейчас расходимся по боевым постам: ты - составлять общение, я - добывать сведения, - аккуратно поднял миниатюрную руку женщины и поцеловал. Напоследок улыбнувшись, ровным шагом направился к поместью.
Лючия Альваре: Обняла сына в ответ. - Ох, дорогой, я поговорила с тобой, и мне стало легче. Какое счастье, что ты у меня есть, - улыбнулась. Кивнула. - Да, не стоит терять время, ты прав, милый мой. Провела сына долгим взглядом. Ей бы жалеть, пожалуй, что ее малыш так быстро вырос. Но как бы она справлялась со всем сейчас, если бы не Лео? Постояла еще немного у клумбы, мысленно подбирая слова для послания, а потом вернулась в дом.
Лючия Альваре: Вернулась домой уже с некоторой надеждой. Отсрочка давала возможности, давала время. Может быть, все еще обойдется - хотя бы для ее детей? Позвала эльфа. - Найди молодого хозяина, если он дома. Скажи, я вернулась с новостями и буду в гостиной. Прошла в комнату, машинально поправила ряд колдографий на каминной полке.
Леонардо Альваре: Домовик отвлек от чтения. Выслушал и отпустил прислугу. Убрав книгу на полку, оправил рубашку и спустился в гостиную, в которой, как и ожидалось, обнаружил родительницу. - Матушка, - улыбнулся приветственно. - Приказать сделать чай? Или ты хотела бы сначала отдохнуть? Вряд ли разговор с миледи Сфорца был слишком радостным, - нахмурился собственным воспоминаниям. - Не говоря уже о подозрениях в отсутствии завтрака. Ты ведь не завтракала? - покачал головой. - С этими волнениями... Нельзя так, - подошел ближе.
Лючия Альваре: Обернулась к сыну. Улыбнулась. - Да, спасибо тебе. Чай был бы очень кстати. Качнула головой, шагнула к Леонардо. - Нет-нет, отдохнуть еще успеется. Мне нужно скорее рассказать тебе все. И сразу же сообщила главное: - Нам дали отсрочку. Год. Потом леди Сфорца вернется к своим требованиям. Это, конечно, лишь откладывает проблему, но это же целый год. Может быть, к этому сроку что-то изменится и опасность минует нас?
Леонардо Альваре: Позвал домовика и приказал подать чай, как любит хозяйка, себе же заказал крепкий черный со специями. Указал на софу. - Присаживайся, - подождал, давая возможность родительнице разместиться, и сел рядом. Нахмурился. - Нам дали отсрочку - год? Звучит не воодушевляюще. Представляю, что на это скажет отец. Ты с ним еще не говорила? - проследил взглядом, как домовик принес требуемое и поставил на небольшой чайный стол у дивана. Жестом остановил прислугу. - Я сам разолью, благодарю, Ринки, - отпустив эльфа, оставил чай в покое, дабы тот мог настояться. - На сем наша главная проблема не перестает быть ей. Сестра по-прежнему в руках пожирателей, и мы даже не знаем, что с ней, - отвел взгляд и глубоко вдохнул, следом выдохнул, чтобы успокоиться.
Лючия Альваре: Кивнула. - Это еще не все. Отсрочку нам дали под обещание не причинять вред никому из семейства Сфорца. Я еще не говорила Федерико. Вздохнула, представляя ожидавшийся разговор. - Мне придется его убедить. Он должен написать леди Сфорца подтверждение моих слов. Дать обещание, что мы не станем прибегать к услугам тех людей или кого-либо еще. Вероятно, ему это не понравится, но, возможно, для него будет что-то значить то, что я дала слово? Я надеюсь, он поймет. Пошумит, конечно, но поймет. Сейчас по-другому нельзя. Со слабой надеждой добавила: - Через год будут эти выборы, и наши услуги станут не нужны. Может быть ... может быть, тогда они отпустят ее к нам?
Леонардо Альваре: Покачал головой. - Написать? У меня сомнения, что он согласится. А если и согласится, то счесть его послание за уверения в мирном направлении намерений вряд ли удастся. И что дальше? Допустим, год Сфорца будут держать свои матримониальные настроения в узде, а потом? Отец не готов к каким-либо действиям, кроме: следовать указаниям псов, - излишне резко потянулся разлить чай, едва не расплескав весь заварник. - Вот! - сдержался, чтобы не озвучить мысли. Прикрыл глаза и четкими движениями, не отвлекаясь, наполнил чашки. Пододвинул матушкину ближе к адресату. Сам же просто откинулся на спинку софы.
Лючия Альваре: Мягко коснулась плеча сына. - Это не поможет Мари, но поможет тебе. Через год больше не будет необходимости в нас. Во мне и твоем отце. Мы можем... Забрала руку, обеспокоенно глядя на Леонардо и подыскивая подходящие слова. - Мы с Федерико уедем. У нас будет год, чтобы подготовить себе побег. Пусть попробуют нас найти, - улыбнулась преувеличенно оптимистично. - А против тебя у нее ничего нет. Хочет нас ославить - что ж, пусть. Мне жаль, что о тебе будут говорить, как о сыне преступников, но лучше так, чем нежеланный брак. Взяла в руки чашку. - Спасибо, милый.
Леонардо Альваре: Сжал зубы. Помолчал, успокаивая мысли и слова. Повернулся к родительнице. Улыбнулся. - Хорошо, матушка. Пей чай и постарайся не волноваться. Отец, как обычно, у себя. Думаю, в скором времени спустится к обеду. Я сегодня не смогу, к сожалению, присутствовать. Возникла небольшая поездка во Францию. Думаю, пара дней и вернусь, - взял руку матери и легко поцеловал. - Надеюсь, ты сможешь уберечь отца от осуществления его планов. Пусть ситуация замерла, на данный момент хоть что-то, - бережно отпустил руку женщины и встал с софы.
Лючия Альваре: На время отставила чашку и освободившейся рукой легко ласково провела по волосам сына. - Буль осторожен, мальчик мой. Я знаю, что ты всегда осторожен. Знаю, что с тобой трудно справиться, но я все равно буду волноваться. Кивнула. - Я постараюсь сделать все возможное, - улыбнулась. - Не волнуйся об отце. Снова взялась за чай. - Удачной тебе дороги, милый. Провела Леонардо долгим взглядом. Как можно быть одновременно столь счастливой, имея таких прекрасных детей, и столь несчастной, оттого, что не можешь им ничем помочь? Грустно вздохнула. Стоило настроиться на трудный разговор с мужем. Но он поймет. Должен понять.
Леонардо Альваре: Улыбнулся матери и еще раз поцеловал ее руку. - Конечно, мама. Я буду осторожен. Не беспокойся, поездка не предполагает совершенно никакой опасности для меня. Банальная деловая рутина. Лучше ты береги себя и постарайся поспать, - попрощавшись с родительницей, вышел из комнаты. Скоро собрался, захватив самое необходимое, и покинул имение.
полная версия страницы