Форум » ИРЛАНДИЯ. ЛЕСТРЕНДЖ-ХОЛЛ » Синяя спальня » Ответить
Синяя спальня
Магическая Британия:
Ответов - 23, стр:
1 2 All
Беллатриса Лестрендж: Появившись после аппарации у ворот Лестрендж-холла, не дождаясь появления мужа, широким торопливым шагом прошла внутрь. Пока дошла до дверей самого дома, гнев и раздражение успели разрастись и превратиться в бурю, клокочущую и жаждущую вырваться наружу. И было бы ещё из-за чего злиться! Впрочем, отсутствие повода никогда её не смущало. Зато с раздражением всё было понятнее: для поездки в Италию надо подготовиться и собрать необходимые вещи. Никогда не любила собирать вещи. Если здесь вообще остались какие-то их вещи, не превратившись за двенадцать лет в труху. Пнув по пути пару вскинувших лапы в приветствии рыдающих домовиков и отдав приказ собирать им в дорогу вещи (и пусть эти ушастые сами думают, как угодить хозяйке, учитывая, что та сама не представляла, что им следует взять с собой), дошла до их с Руди любимой спальни, выцокивая каблуками ритм, и остановилась на пороге, переведя дух. Только тут, сейчас все её раздражение и злость мгновенно улеглись. Неизвестно, то ли это синее оформление вызывало умиротворение, то ли воспоминания. Надо сказать, ушастые держали дом в чистоте – спальня практически не изменилась с того момента, как она последний раз была здесь. Казалось, это было буквально вчера, и с тем же комната выглядела… опустошённой. Тряхнула кудрями, отгоняя ненужные чувства и воспоминания, проходя внутрь и приближаясь к одному из шкафчиков её туалетного стола. Если домовики посмели переставить здесь хоть что-то… Выдвинула ящик и удовлетворённо улыбнулась. Она всё ещё здесь. Вытащила искомую вещь и быстро спрятала в складках платья. Для неё придёт своё время.
Рудольфус Лестрендж: Весело насвистывая, зашёл в спальню. Не стал даже обращать внимания на изменения в доме. Двенадцать лет в любом случае не могли пройти бесследно. По дороге поприветствовал домовиков, выяснил, как дела в поместье, потрепал нескольких по голове, уточнив, все ли у них хорошо, не обижали ли их захватчики. Углядел супругу у зеркала: - Ванадий моей дельтовидной мышцы, бросай свои женские хитрости. Ты и без них Богиня, Немезида! - с разбегу запрыгнул на койку и поскакал малость. Пыль не образовалась, что радовало. Разместился удобнее, заложив руки за голову и вытянув ноги.
Беллатриса Лестрендж: Когда дверь раскрылась, явив на пороге Руди, подскочила от неожиданности, наспех задвигая ящик и отдёргивая руки от спрятанной вещи. Поняв, что так ещё больше выдаёт себя, приняла максимально естественную позу, улыбнувшись мужу. Но когда тот заговорил, ещё и развалившись на кровати, приподняла вверх бровь: - Что с тобой? Опять с домовиками любезничал? - строго посмотрела на Рудольфуса, догадавшись о причине его хорошего расположения духа. Подошла к кровати, где возлежал "любимый муж", и ткнула того в бок палочкой: - Некогда лежать, у нас есть задание, забыл?
Рудольфус Лестрендж: Высушивав порцию нежностей от любимого Гитлера, приподнял бровь: - Жена, ты с палочкой поаккуратнее, - нахмурившись посмотрел на предмет, который Фрейд бы явно оценил. - Про домовиков двенадцать лет назад мы с тобой уже говорили. Помучить некого? Есть вероятность, что у нас завелись соседи, сходи откруциать их, - махнул рукой в сторону окна. Демонстративно закинул ногу на ногу: - Я помню про задание мужчины всей нашей жизни. Думаешь диадема убежит? Или что там? Заколка, брошка? - задержал взгляд на "летучей мышке".
Беллатриса Лестрендж: Закатила взгляд к потолку, тяжело вздохнув. Вот знала же, что этот обормот будет порой её выбешивать, но нет же! Вышла замуж! Впрочем, этот вариант всё равно лучше, чем тот столетний дед или крайне неприятный тип с экземой... на, кхм, самом интересном месте. Остальные все были более-менее ближайшими родственниками. Ну да, был ещё Рабас, но он был, скорее, как младший братишка. Барти и тот приходился Блэкам каким-то там родственником в энном колене. Надо, кстати, похлопотать за этих двоих перед Люци. Как же ненавидела стелиться перед этим скользким прохвостом! Руди, что ли, на переговоры отправить... Но нет, он, скорее, отгрызёт зятю ухо, чем что-то решит. - Мерлин, Руди, да кто их мучает! - взмахнула палочкой, из которой тут же посыпались зелёные искры. От греха подальше воткнула её в декольте, а то если этот наглый тип ещё что-то вякнет в подобном роде, то будет Круцио или конец спальне. Пока ещё не решила. - Это же... домовики, - презрительно усмехнулась. - Прислуга, чтобы нам, волшебникам, хорошо и удобно жилось, вот и всё. Ты же не будешь любезничать, скажем, с этой тумбочкой, - кивнула на прикроватный элемент мебели. Впрочем, спорить снова на эту тему с Руди совершенно не хотелось, как будто это не двенадцать лет назад было, а вчера. - Как ты можешь так говорить! А потом удивляешься, почему Лорд не так внимателен к тебе, - метнула грозный взгляд на мужа после его слов о задании. Вот уж не думала, что Азкабан так его разленил. Уж не хочет ли он оставить службу Лорду? Сама ужаснулась своей же мысли. Нет, если он решит оставить... Пожиратели не уходят на пенсию живыми. И всё-таки без него ей на заданиях будет тяжко. - Камея, - буркнула, усаживаясь на кровать рядом с Рудольфусом. Что ж, раз он тянет время, стоит выяснить, ради чего. Ради простой лени? Сложно поверить. - Ну и что же ты хочешь сделать прежде, чем отправиться в Италию? - обречённо спросила у Руди, сдаваясь.
Рудольфус Лестрендж: Проследил за мельтешением прекрасной половины, прикрыл глаза и чуть басовито ответил: - Ты палочку верхушкой вверх в междутитие засунь, чтоб фейерверк оттуда бил. Можно будет тебя так в тортик воткнуть и Лорду на день рождения. Думаю, он впечатлится. - Прислуга, - согласно кивнул, - Но это не говорит, что у них нет души, чувств и эмоций. Представь себя на их месте. Жестокое обращение влечёт события по типу войны с гоблинами, если помнишь курс Истории, мы далеко не выигрывали и были весьма рады перемирию. Почувствовав приземление бомбардировщика на кровать, открыл один глаз: - Буба, мне фиолетово, что Тёмный Лорд думает. - Мне с ним не в дёсны целоваться и не на свидание водить. Сугубо деловые отношения. Лизать ему черный вход, или выход, я не планирую, - пожал плечами. - Он вроде не девица, красная, чтобы заботиться о его эмоциональном состоянии. Претендовать на руку и сердце не планирую.
Беллатриса Лестрендж: Состроила обманчиво милую улыбку в ответ на шутку Руди. Нет, серьёзно, в другой раз бы посмеялась, если бы не паршивое настроение и совершенное нежелание мужа выполнять задание и его пренебрежительное отношение к Лорду. - Ха-ха, очень смешно. А вот со следующей фразы просто уронила челюсть: - РУди! Что с тобой сделали в Азкабане, признавайся? С каких пор ты стал пацифистом? Мы, если ты не заметил, на Его заданиях совсем не мирными переговорами занимаемся. За наши способности решать дела быстро и жёстко Он нас и ценит. И дела мы эти решаем вовсе не с какими-то там домовиками или гоблинами. Впрочем, с последними было пару раз, - пожала плечами, вспоминая из разборки в Гринготсе. А говорят, что гоблины свято чтят тайны своих клиентов... Всё зависит от подхода. Может, войны с этими крючконосыми проигрывались именно потому, что маги боялись использовать радикальные и смелые решения. Опасно прищурила глаза на крайне неприятную речь о Лорде: - На что это ты намекаешь, муженёк дорогой? - а намёк явно был, если учесть разницу в их отношении к Нему. Вздохнула, пытаясь сдержаться от того, чтобы прямо сейчас не выхватить палочку и не разрушить спальню. - Руди, скажи мне, зачем ты стал Пожирателем? По её сугубо личному мнению, Пожирателями становились те, кто поддерживал идеи Тёмного Лорда касательно устройства мира, как она. Ну или, как Люциус, в поисках лучшей жизни, власти, "правильной стороны", как выражался зять. У кого-то не было выбора, но те долго не задерживались в их рядах. Но ничего из этого не походило на Руди: слишком самодостаточного, себе на уме, имеющего огромное состояние как наследник рода, статус и, судя по всему, совершенно не испытывающего пиетета к Лорду. Что же двигало им? До Азкабана об этом не было времени задуматься, да и желания тоже - они были молоды, горячи. Но что-то изменилось сейчас.
Рудольфус Лестрендж: Открыл второй глаз. Провёл инвентаризацию подруги дней суровых. Вроде все на месте. Хмыкнул: - Я бы сейчас принял горячую ванну, а лучше в сауне посидел часика полтора с бокалом Огневиски. Потом бы подремал чуток и можно на ваши эти Канары. Задумчиво проследил за сменой настроения жены: - Милая, не надо пыжиться. Я не твой подопытный кролик в застенках. Вряд ли прогнусь, - улыбнулся обворожительно, что василиск. - Никогда не был за бессмысленное кровопролитие. Если бы ты хотела узнать меня лучше, подобный вопрос не возник бы. Любую проблему можно решить обоюдовыгодно. - Мы проигрывали не поэтому. Смотрю, профессора Бинса не слушала, - бросил мимолетный взгляд, - Жестокостей было достаточно с обеих сторон, со стороны волшебников даже с перебором. - Азкабан дал время подумать и повзрослеть. Никогда не стремился в Пожиратели Смерти. Это больше семейная традиция: "А давайте нагадим гладким грязнокровками ещё больше? Что нужно для исполнения цели? Верно, фашисткая идея и фигура в темном плаще, которой можно оправдывать тягу к реализации детских комплексов". - Видела мою семейку? Спорить с кучей душевнобольных тогда было лень. Проще согласиться. Тут и знамя революции удачно подвернулось, - хмыкнул ещё раз. - Не на тебя шизофрения моей психиатрической лечебницы. Ты женщина, тут свойственна экзальтированная страсть к "тонким-звонким вьюношам со взором горящим". Скорее на Люцика. - Однако, ему нужно отдать должное в умении приспосабливаться. Хотя мне, по большому счёту, плевать, кто там кому что массирует. Закрыл глаза, удовлетворенно выдохнув: - Палочкой пользоваться не разучился. Уложить по-прежнему могу с одного удара. В ту же челюсть. Повышенной сострадательностью тоже не обзавёлся. В домохозяйку с кружевным передничком вроде не превратился, - подвигал бёдрами их стороны в сторону, демонстрируя отсутствие обозначенного предмета одежды.
Беллатриса Лестрендж: Вздохнула уже печально. Желание разрушать и крушить всё вокруг испарилось так же внезапно, как появилось. - Я знала тебя лучше всех. Думала, что знала, - с горечью в голосе произнесла, помолчав после всех слов Рудольфуса. - И какими мыслями наполнило тебя пребывание в Азкабане? Хочешь уйти на пенсию? - усмехнулась, всем видом показывая, что они оба знают, как уходят на пенсию Пожиратели. Вперёд ногами, да. И с чего она решила, что им хорошо работается с Руди в паре? Может, так было двенадцать лет назад, но такое ощущение, что из Азкабана вышел вовсе не её муж. Вот только кто из них двоих изменился, или это изменился мир? Наверное, всё сразу. Вскочила с кровати, выхватывая палочку и наставляя её на мужа: - Я всецело разделяю Его идеи. И раз уж выяснилось, что ты никогда не стремился к нашей цели, зачем тебе всё это? Наслаждайся ванной, сауной, Огневиски и чем там ещё хочешь, а я, пожалуй, справлюсь с заданием сама, - прошипела, в последнюю секунду уводя палочку в сторону и разбивая Редукто зеркало туалетного столика, за которым сидела буквально несколько минут назад. После этого резко развернулась и пошла к выходу из спальни, но на пол пути остановилась, повернулась обратно и, достав из мантии ту самую найденную вещь, швырнула её в сторону Рудольфуса, целясь в голову. Прекрасно зная, что тот поймает. - С Рождеством, - зло прошипела и продолжила свой путь к выходу. А Руди, если бы посмотрел на летящую в него вещь, увидел бы, что это фотография в рамке, на которой запечатлены они с Руди на седьмом курсе. Фотография движущаяся, и на ней молодые Белла и Руди над чем-то беззаботно смеются. Руди развалился в кресле, почти как сейчас его взрослый вариант - на кровати, а на подлокотнике сидит Белла. Они не смотрят друг на друга: скорее всего, в этот момент пошутили Рабастан или Барти, не попавшие в кадр. Но вот мгновение - и на долю секунды их взгляды пересекаются, смех на миг прекращается, оставляя лишь лёгкие улыбки обоим, но потом снова они отворачиваются друг от друга и продолжают веселиться с друзьями.
Рудольфус Лестрендж: Выхватил палочку не из бюста. Быстро ткнул в летящий предмет. Подлевитировал. Мельком глянул. Улыбнулся. Прижал к груди рукой с палочкой. Другой принялся молча отсчитывать пальцами: 5, 4, 3, 2, 1. На последнем - отточенным плавным движением перекатился к углу кровати, нырнул под неё. Переместился в зону по центу, безопасную от поражающего воздействия. Прикрыл голову.
Беллатриса Лестрендж: Вышла в коридор, громко хлопнув дверью. Нет, ну какой же он всё-таки придурок иногда! С самого из знакомства тогда, в поезде, когда она впервые ехала в Хогвартс, а Руди возвращался на второй курс. Остановившись в шаге от двери, потопала ногой в нетерпении. Ну и где это недоразумение? Терпения хватило не больше, чем на пять секунд. Развернувшись, ворвалась в спальню с воплем: - Какого рыжего Мерлина ты тут торчишь?! - выставляя палочку вперёд и разнося их супружеское ложе Бомбардой. Вот ведь точно спрятался под кроватью! - Вылезай оттуда, немедленно! - рявкнула в сторону груды обломков, из под которых виднелась тушка благоверного.
Рудольфус Лестрендж: Заслышав топот стада динозавров в виде благоверной, прикрылся щитом, на всякий случай. Несчастная кровать, словив Бомбарду, щепками осыпалась сверху. Чихнул. Потряс головой, как собака, избавляясь от опилок. Элегантно прилёг на бок, прижимая фотографию к груди. Эротично подергал бровями: - Милая, не присоединишься на останках брачного ложа к целому супругу? Мур? - мявкнул-муркнул, аки заправский девяностокилограммовый кот.
Беллатриса Лестрендж: Когда из под обломков показалась довольная морда Руди, прикрыла свободной рукой лицо, но, на самом деле, чтобы спрятать улыбку. На него невозможно было долго злиться! Впрочем, рука не помогла скрыть смех, который сначала звучал как тихие неразборчивые всхлипывания, но потом сформировался в полноценный хохот. Поняв, что уже нет смысла прятаться, отняла руку от лица и продолжила смеяться в открытую, опустив обе руки и запрокинув голову. - Гав, - сквозь хохот тявкнула в ответ на "мур" Руди. - Ты невозможен, - отсмеявшись, с улыбкой проговорила, подходя к мужу и приседая рядом на корточки, не спеша, впрочем, присоединяться рядом. - Я вспомнила, почему мы до сих пор не поубивали друг друга, - усмехнулась, снимая с головы Рудольфуса щепку кровати. - Кажется, эту мы ещё не чинили? - задумчиво произнесла, поднимаясь на ноги и невербальным Репаро возвращая кровати её целое состояние так, что Руди вновь оказался под ней. Нагнувшись, заглянула под кровать, встретившись взглядом с мужем. - Мне к тебе под кроватью присоединиться или лучше на? - уточнила с лёгкой долей сарказма.
Рудольфус Лестрендж: На пару секунд показательно задумался: - Та знаешь, под кроватью мы с тобой ещё не экспериментировали, - отложив рамку с фотографией, спрятал палочку и ловко переместившись к супруге, бережно втянул ее в убежище, проследив, чтобы жена не стукнула ни о пол, ни о кровать. Острожно положил супругу на спину, нависнув сверху, благо семейное ложе позволяло по высоте подкроватной зоны. Родители что ли тут развлекались? Положил Белле под голову ладонь, чтобы ей было удобно и не больно лежать на полу, хоть тот и покрыт пушистым ковром. Сам, опираясь на локти, молча всмотрелся в черты лица своей личной Амазонки.
Беллатриса Лестрендж: - Действительно, не было такого? - уже чисто риторически спросила, вовлекаемая в подкроватный мир мужем и оказываясь на спине под ним. Хмыкнула, покачав головой. Руди такой Руди... Ничего за двенадцать лет не изменилось, что бы она ни говорила пять минут назад. Действительно, как они ещё выносят друг друга? Встретилась с мужем взглядом, переставая скептически усмехаться и вообще оставаясь без улыбки: - Нисколько не изменился, - едва слышно сказала, чтобы не нарушить их личное подкроватное пространство.
Рудольфус Лестрендж: Наклонился ближе и вдохнул. Почти шепотом, на грани слышимости произнёс: - Знаешь, чего мне не хватало все эти годы? Запаха. Твоего запаха, - осторожно коснулся губами лба жены. - Твоего голоса. Звука твоего голоса, когда говоришь, даже, когда кричишь и сердишься. Особенно, когда поешь, думая, что не слышу, - коснулся губами сначала одного закрытого глаза Беллы, потом другого. - Твоих глаз. Ярких и незабываемых глаз. В них сама жизнь. Первый раз, когда увидел тебя, вздернувшую подбородок, чтобы скрыть неуверенность, внешне спокойную, невозмутимую, глаза рассказали обо всем. Наверное, тогда и полюбил. Да, вот так. С первого взгляда. С первого твоего слова, - едва уловимо коснулся губами носа супруги. - И его мне тоже не хватало, ведь он втягивал нас в головокружительные приключения, которые сложно представить, - нежно прижался губами к губам, чувствуя тепло дыхания. - Твоих губ. Безжалостных и волшебных. Их улыбки, их шепота, даже того, как ты их поджимаешь, когда сердишься. Но знаешь, чего мне больше всего не хватало? Сил, чтобы не сожалеть, каждую минуту бесконечных двенадцати лет о том, что время уходит, а с ним уходят моменты, в которых мы могли быть вместе. Вместе сражаться, спина к спине сидеть под раскидистым деревом и читать, путешествовать и мучить благородные семейства показным безумием. С каждым ушедшим годом я, как песок сквозь пальцы, упускал шанс немного, ещё чуть-чуть насладиться бликами солнца, запутавшимися в твоих волосах, нежностью твоей кожи, шелестом твоих бесконечно черных платьев, тишиной твоего молчания, твоим сопением утром на моем плече. Уткнувшись в руку, рядом с головой жены, прошептал: - Прости меня. Прости, родная, что не защитил. Что позволил всему этому с нами случиться. Что опять тебе пришлось быть сильной, там, где сильным должен был быть только я. Прости.
Беллатриса Лестрендж: По мере того, как Руди... скажем так, обозначал, наконец, их встречу после стольких лет разлуки, расплывалась в непроизвольной улыбке. Вот именно за такие моменты и ценила их отношения. В них были страсть, гнев, обида, злость, нежность... Полный спектр эмоций. Испытывая яркие эмоции, чувствовала себя живой. С Руди чувствовала себя живее всех живых. И когда Руди прошептал последние слова, поняла, почему Лорд всегда отправлял их на задания вместе, считая, что они прекрасно справляются в паре. Он видел то, чего не видела она все эти годы. Они с Руди - единое целое, стали с той самой первой встречи, как и сказал муж. - А мне не хватало тебя. Просто тебя, того, какой ты есть. Вредного, но обаятельного кота-обормота, - усмехнулась и потрепала Рудольфуса по волосам, взлохмачивая их. И только сейчас заметила, что её щёки мокрые. С удивлением, широко распахнув глаза, скосила на них взгляд, с ужасом обнаруживая там предательские слёзы. Чтобы она, урождённая Блэк, да разревелась, как девчонка?! Этому наглецу удалось её растрогать! - Расскажешь кому - убью, - мило улыбнулась мужу, желая произнести это привычным обманчиво добрым тоном, но вышло просто добрым и нежным. И тут же забыла об этом, ведь сейчас это было совершенно не важно. - Мне не привыкать, Руди. Блэки не сдаются, помнишь? А уж Лестренджи и подавно, - обхватив голову мужа обеими руками, погладив пальцами по затылку, едва ощутимо направляя её вверх. И когда Рудольфус поднял лицо от руки, вовлекла мужа в глубокий поцелуй.
Рудольфус Лестрендж: Первый раз под кроватью оказался весьма интригующим. Выдохнув, поцеловал Беллу и аккуратно выкатился из бомбоубежища. Достал палочку. Отлевитировал кровать в сторону. Поднял жену на руки, положил на мягкое. Отлевитировал кровать с ценным грузом на место. Запрыгнул к любимой, обнял. - Ты знаешь, я действительно думал эти годы. О многом. Понимаю: работа, задания, карьера. Но. Как думаешь? Может быть, нам пора стать родителями? Погладив черные кудри, заглянул в лицо супруге.
Беллатриса Лестрендж: Сделав последний выдох, блаженно вытянулась под весом мужа. Тем временем Руди всё устроил, и не успела глазом моргнуть, как оказалась на их мягком восстановленном ложе. Надо не забыть заказать новую кровать, потому что этой недолго жить осталось. Вторую Бомбарду она уже не переживёт. Эта - долгожитель, между прочим! Целых двенадцать лет. Поёрзав, удобнее устроилась в объятиях Руди, накрыв их обоих одеялом. Хотела уже было задремать, но неожиданный вопрос поставил в тупик. Вгляделась в лицо Руди в ответ, но напряжённо и с сомнением. Выждала паузу и сказала: - Знаешь, я иногда не могу понять, когда ты говоришь серьёзно, а когда шутишь. Сейчас какой вариант? - на самом деле, очень опасаясь услышать, что вариант первый и одновременно понимая, что скорее всего так и есть. - Знаешь, обычно это говорят женщинам, но тут скажу тебе я: много думать - вредно! - сердце колотилось, как бешеное, и вовсе не из-за того, что произошло только что. Завести ребёнка! Какой кошмар! В страшном сне не приснится. Что с ним делать? А на время беременности забыть о заданиях? Лорду это не понравится... Вот! Вот оно! - Руди, что бы ты ни говорил, а наши жизни не полностью зависят от нас самих. Лорд может не одобрить эту затею... Конечно, он всегда был за продолжение рода чистокровных семейств, но в них, как правило, женщины не являются Пожирателями, и могут позволить себе беременеть и заниматься наследниками. Я же... Он может быть недоволен тем, что я на несколько лет стану недееспособной, - уклончиво ответила мужу, радуясь, что в нужный момент в ней проснулись дипломатические способности. Впрочем, Руди как наследника рода тоже можно было понять. Миссис Лестрендж будет ой как недовольна, если у неё не будет внука. Мысленно передёрнулась от воспоминаний об этой женщине. Не к ночи будь упомянута...
Рудольфус Лестрендж: Вздохнул, задумавшись. Покрутил в голове варианты. Придя к решению, озвучил: - Я поговорю с Тёмным Лордом. Не думаю, что он будет против. При условии его согласия, ты не будешь против? - вопросительно посмотрел на жену. - Или ты принципиально не готова? Если так, то скажи? В ожидании ответа замолчал, вспоминая, что Маман бы с удовольствием побеседовала на тему деторождения с Беллой. Да и в гости они с отцом давно хотели приехать, может и пожить пару лет в Англии. Соскучились по родине. В Италию, наверное, не прочь прокатиться, совместить приятное с полезным.
Беллатриса Лестрендж: Лихорадочно соображала, что сказать. Если сказать, что не готова - не расстроит ли это Руди? Конечно, расстроит. А расстроенный Руди - опасный Руди. Расстроенный Руди пишет матери, та приезжает, и начинается ТАКОЕ! Что лучше бы было согласиться с мужем. Нет-нет, ни в коем случае нельзя говорить такое. Остаётся понадеяться на Лорда и её значимость для него как ценного бойца. - Нет, что ты! Хорошо, поговори с Ним, - попыталась улыбнулся не так, словно её пытают, напрягая левую ступню от волнения. Если Он будет против, то никто Его не переубедит. Пусть осмелится попробовать! Главное, чтобы у Руди хватило мозгов не спорить с Лордом.
Рудольфус Лестрендж: Улыбнулся, наблюдая за попытками Беллы аппарировать прямо из-под мужа: - Хорошо. Я поговорю с ним. После нашего мероприятия в Италии. Не думаю, что этот вопрос стоит поднимать раньше времени. - Кстати, предполагаю, к нам с визитом прибудут родители, либо только Маман, если Папан будет оставлен следить за хозяйством. Готовься. Поцеловав супругу в висок, встал с кровати. Потянулся. Вытащил одежду из-под кровати. Свою и Беллы. Достал из платяного шкафа полотенце. Обвязал вокруг бёдер. - Ты полежишь? Или присоединишься? - указал взглядом на дверь в ванную комнату.
Беллатриса Лестрендж: Улыбнулась уже искренне и даже слишком радостно: - Да, думаю, после нашего путешествия будет в самый раз, - впервые в жизни промелькнула крамольная мысль о том, как бы умудриться запороть задание. Лорд же не убьёт их, верно? В конце концов, проваливали задания они не раз, и до сих пор живы. Круцио там, подумаешь. Зато вопрос о детях точно будет не к месту. Только успела расслабиться, каку вновь пришлось напрягать ступню, и теперь даже обе. Вот умеет Руди... удивлять! - Ма... Маман? - в горле пересохло в мгновение ока. Только чёрта помяни, действительно. - Она же... Они не поедут с нами в Италию? - вытаращила на Руди глаза, но потом, сообразив, как это звучит, добавила: - Мы всё равно будем там заняты делом. Не думаю, что стоит беспокоить родителей заданием Лорда, - серьёзно покивала. Подумав, что душ в данный момент - отличная идея, чтобы отвлечься от всего того, что на неё свалил супруг, кивнула, поднимаясь с постели. В отличие от Рудольфуса, не стала доставать никаких полотенец или мантий, а гордо продефилировала в ванную, в чём была.
полная версия страницы