Форум » РАЙ ФУТХИЛЛ. ДЕРЕВНЯ МАКДАУЭЛЛ-АНДЕРСОНОВ » Спальня » Ответить
Спальня
Британия: В комнате стоят три одинаковых кровати и мягкие кресла у камина. На пледах лежат шерстяные носки и свитера. В шкафах висят три толстые овчинные дубленки, рождественские шарфы, шапки и стоят валенки.
Деревня Рай-Футхилл: В камине мягко горит огонь, в одном из кресел спит толстый рыжий кот. За окном уже давно темно, на дворе ночь. Кровати давно приготовлены и грелка в ногах у каждой ждет своих хозяев.
Эбигейл Андерсон: Зашла в комнату. Сыграла в считалочку про мокрую ворону, в какой кровати спать, и оказалось, что в крайней у окна. Вот и рюкзак ее и сумки Дженни и Элис здесь! Покопавшись в своем, вытащила темно-синюю пижаму с орлом на... в общем, с орлом, и быстро переодевшись, залезла в кровать. Сидит, грызет человечка.
Дженни Брентон: Вошла в комнату вместе с Элис, прошла к камину, села на краешек кресла, в котором разместился дальний родственник Тэдди. Осторожно коснулась его уха, словно проверяя, как крепко он спит. Вспомнила, что хотела уточнить. - Эбигейл, а почему ваши куры смеются? Это... какие-то необычные куры?
Деревня Рай-Футхилл: Рыжий кот приоткрыл один глаз, мурлыкнул, и тут же извернулся, подставляя девочке рыжее плотно упитанное пузо.
Эбигейл Андерсон: Чуть не подавилась пряничным человечком. Выпучила глаза на Дженни. - Как это смеются? Куры не смеются, они квохчут... И яйца несут... Как это... - удивленно спросила она.
Дженни Брентон: Улыбнулась, поглаживая кота. Странно, если бы у Андерсонов кот не был рыжим. - Он такой славный. Как его зовут? Обернулась к Эбигейл, начиная подозревать, что что-то не так поняла. Попыталась объяснить: - Куры... ну ты как-то говорила, когда о магглах рассказывала. Что-то вроде "курам на смех" или как-то так. И твой отец только что сказал, что куры будут смеяться над павлином. Потянулась и второй рукой к коту, аккуратно зарываясь пальцами в его шерсть.
Элис Граффад: - Кот, самый настоящий! - Улыбнулась, наблюдая за рыжим пушистым облаком. Забралась на одну из кроватей - комната, в отличии от остальных помещений, была неуловимо знакомой. Почти как... но не так. - Как здорово, Эби! И ты здесь живешь? Я бы, наверное, не променяла такой дом на Хогвартс!
Деревня Рай-Футхилл: Кот во всю мурлычит низким тарахтением, поворачиваясь то одним, то другим боком. Когда рука Дженни находится рядом с его усами и носом, коротко тычется в ладонь.
Эбигейл Андерсон: Прям опешила от вопроса Дженни. - Ну это такая фраза. Не в прямом смысле куры смеются. Это значит, что если будешь выпедриваться не по делу, то даже куры - не шибко умные существа будут смеяться. Сбивчиво пытается объяснить, но когда Дженни сказала про павлина все стало ясно. - Да он.. Просто понимаешь, мы хоть и в деревне, но все знают кто тут самый знатный и влиятельный род. Но даже несмотря на то что нас все знают и уважают - любого из нашей семьи, - то все равно, мы нос не задираем. Потому что - что бахвалится тем, что давно и так всем известно. Вот отец переживает, что если от него почту принесет павлин, то все его засмеют, что он выпендривается. Улыбнулась Элис, которая уже устроилась в кровати. - Ну, я тут жила, пока в Хогвартс не поехала, мне же надо стать хорошей волшебницей, чтобы быть достойным продолжителем рода. А жила я здесь только зимой, и то под морозы. Обычно, на лугах и в лесах и в горах есть гораздо больше интересных мест.
Дженни Брентон: Внимательно выслушала Эбигейл, не забывая гладить кота, но когда дело дошло до павлина... Как, оказывается, нехорошо вышло-то. - О, Эбигейл, так может, его лучше забрать обратно в Хогвартс, чтоб он не доставлял хлопот твоей семье? Его, наверное, можно поселить в совятне. Правда, не уверена, что он будет хорошим почтальоном... Внимательно посмотрела на кота, улыбнулась. - У нас на Слизерине живет Тэдди, тоже рыжий. Правда он низл. А еще Баск - это пес декана. А у вас, на Рейвенкло, живет кто-то, кроме студентов?
Элис Граффад: - Низл? А кто такой низл? - Обернулась к Дженни. Впрочем, тут же, чуть сонно, повернула голову обратно. - Эби, так значит, у вас несколько домов? Потянулась, укладываясь в кровать поудобней. Такая мягкая и уютная, надо же.
Эбигейл Андерсон: - Нет, один, этот... Ну летом я обычно на сеновале сплю, или на мхе в лесу, для этого кровать не нужна, главное, чтобы дождик не пошел, но погоду я умею определять! Всплеснула руками, прям как матушка: - Ну ты выдумаешь, Дженни. Хорошая была идея! Мы про этих павлинов ничего не знаем, ни что он ест, ни как на него совы отреагируют... А папочка, он такой... - не успела договорить, как дверь открылась.
Фенелла Андерсон: - Ну вы представляете, девочки, наш папочка-то решил павлинью ферму строить, новый виток бизнеса, чтобы особые заказы прямо павлины доставляли. И чего только не придумает, рыжая голова! - воскликнула, всплескивая руками. - Котенок, ты чего не в постели? Давай залезай, а то ноги простудишь, - легонько подтолкнула Дженни к кровати. - Ну что, дорогие, чай уже взрослые барышни и сказок вам не надо? - с некоторой долей ехидства, прикрытого улыбкой спросила она.
Дженни Брентон: - Это такое волшебное животное. похоже на кота и чем-то на льва, - пояснила Элис.- Он умеет чувствовать тех, кто задумал плохое против его хозяина. С этой проблемой невидимости отдельных личностей... Нахмурилась, возвращаясь в воспоминаниях к недавним школьным событиям. - Кстати, Лонгман также может быть невидимой - я вдела. То есть, слышала. Так вот я уже начинаю подумывать, что нам нужна еще одна собака или низл, чтобы находить этих... Удивленно посмотрела на Эбигейл. - Как на сеновале? Там же... там же улица. То есть небо. То есть нет стен и крыши. А одеяло? А... Собиралась выдать еще пару вопросов, когда появилась миссис Андерсон. Кажется, совершенно зря волновалась за павлина. - Да, мэм, конечно. С сожалением оставила кота и отправилась искать в сумке пижаму. Переодевшись, влезла под теплое одеяло. С немалым удовольствием натянула его до подбородка, устроившись полу-лежа, полу-сидя в постели.
Фенелла Андерсон: Взяла кота, и пересадила его на кровать к Дженни, а сама села на край кровати Элис, положив ей руку на плечо, поглаживая волосы. - И так, эта история про девицу Морег и водяного коня. - посмотрела на кровать у окна, увидела два совершенно бодрых серых глаза, улыбнулась дочери, и неспешно начала: - Когда наступают теплые дни и папоротник темнеет под летним солнцем, горцы-фермеры, по древнему обычаю, ведут стада в горы, на летние пастбища. Там они отпирают двери своих летних хижин и живут в них, пока не придёт пора возвращаться домой. Много лет назад жил-был один фермер по имени Доналд Мак-Грегор. Его летник стоял в глухом месте, на склоне горы, у подножия которой лежало большое озеро. Хижина у Доналда Мак-Грегора была маленькая, белая, и вокруг нее простирались поросли вереска, а внизу, под горой, росла пышная трава. Там было богатое пастбище для его скота. Однако люди не завидовали Мак-Грегору. Больше того, они с осуждением покачивали головами и говорили ему, что напрасно он построил себе хижину в таком месте. А по вечерам, когда уже темнело, ни один человек не отваживался даже ступить на тропку, что к ней вела. Ведь все знали, что в глубинах большого озера обитает страшное чудище — Водяной Конь — и оно рыщет по окрестным горам. Никто не знал, какое оно, это чудище. Те, кому случалось увидеть, как страшилище поднимается из темных вод озера, умерли от страха и ничего не смогли рассказать про него. Когда же чудище рыскало по горам, оно принимало разные обличья и являлось то в виде старухи, то в виде черного ворона, то в виде лисицы с хитрыми глазами. А в своем настоящем виде оно появлялось, только когда подкрадывалось к добыче, чтобы схватить ее и безжалостно растерзать. Ходили слухи, что Водяной Конь громаден и черен, что на чудовищной его голове торчат два острых сатанинских рога, а когда он мчится по вереску, его не догонит и ветер. Много ходило рассказов про это страшилище, и каждый год оно губило новые жертвы. Но, наперекор всему, Доналд Мак-Грегор не слушал соседей, когда они говорили, что опасно-де жить так близко от озера. Ему советовали перенести его летник на другой берег того ручья, что протекал неподалеку. Ведь известно было, что Водяной Конь не может перешагнуть через текучую воду, а значит, ему недоступна вся местность за ручьем. Но на все уговоры Доналд Мак-Грегор отвечал, что хочет пасти свой скот на самом лучшем пастбище, а самое лучшее пастбище как раз на берегу озера. — Что до Водяного Коня, — говорил он, — то я поверю в него не раньше, чем встречусь с ним. Когда же ему напоминали о злополучных жертвах чудища, он возражал: — Если эти люди пропали без вести, значит, они слишком загостились у соседей. Возвращались домой под хмельком, споткнулись где-нибудь в темноте, ну и свалились в пропасть. Но в конце концов пришлось ему признать, что он был неправ, и вот как это случилось... Перевела дыхание, поглядывая на девочек.
Дженни Брентон: Поспешно притянула к себе кота, чтобы тот, случаем, не раздумал к ней идти. Впрочем, тут же ослабила хватку, чтобы животное могло само разместиться на кровати, где ему захочется. Задержала взгляд на Элис и миссис Андерсон - знает ли та, что у Элис нет семьи? Отвлеклась, проверяя, не сбежал ли кот. Снова подняла глаза, когда уже началась сказка о коне. Да, конечно, читала ведь в сказках, что родители, как правило, матери, рассказывают детям на ночь сказки. Но это ведь в книжках - там в сказках еще и не такое напишут! Получается, что миссис Андерсон - как в настоящей сказке? То есть, наоборот... Запуталась, предпочтя следить за сюжетом, чем разбираться в видах сказочных и обычных родителей. Внимательно дослушала до "и вот как это случилось" и вопросительно посмотрела на хозяйку дома, ожидая продолжения.
Деревня Рай-Футхилл: Толстый кот, будучи перенесенным на кровать, сначала потоптался в ногах девочки, потом потоптался и покрутился по животу, но решил, что вне одеяла ему будет не очень тепло, залез внутрь, к Дженни под бок, свернулся там клубочком, и урчит.
Фенелла Андерсон: Ей всегда хотелось иметь много детишек, но пока получилась только одна Эбигейл, а ведь так здорово, когда вокруг много маленьких девочек, таких же чудесных как и эти. - У Доналда Мак-Грегора была дочь Морег, и отец нежно любил ее. Каждый год она уходила вместе с ним на летние пастбища и все длинные светлые дни просиживала у порога хижины за прялкой. Когда же наступали сумерки и лиловые тени на вереске сгущались, девушка спускалась на берег озера и сзывала свое стадо. Она босиком бежала с горы, уговаривая себя, что бояться нечего, — ведь отец не раз говорил ей, что ничего страшного тут нет. Но все-таки дрожь пробегала у нее по телу, когда она смотрела на тёмные воды озера, лизавшие травянистые берега, и опасливо вглядывалась в тени прибрежных рябин. Но домой она всегда возвращалась благополучно. А днём все её страхи пропадали. Она даже пела песни, когда сидела на солнышке за прялкой. Как-то раз ясным утром, когда Морег беззаботно вертела колесо своей прялки, перед нею вдруг возникло что-то тёмное и заслонило от неё солнце. Девушка оборвала песню и вскрикнула. — Я не хотел тебя пугать! — послышался ласковый голос. Морег подняла глаза и увидела, что перед ней стоит молодой человек, высокий, красивый, широкоплечий и, должно быть, очень сильный. Но он казался каким-то странным. Волосы и одежда у него были темные и такие мокрые, что с них вода капала. — Как это ты ухитрился так вымокнуть? — спросила его Морег. — Ведь на небе — ни облачка! — Да вот шёл я по берегу одного озерка, высоко в горах, — недолго думая, отвечал молодой человек, — поскользнулся и упал в воду. Ничего, на солнышке я скоро обсохну. Он сел на землю у ног Морег и принялся болтать с нею, да так весело, что она даже перестала прясть. Однако, несмотря на его любезное обхождение, и ласковые речи, и нежные взгляды, было в нем что-то странное, и Морег это чувствовала, но старалась об этом не думать. Но вот солнце озарило голову молодого человека, и он запустил руки в свои мокрые кудри. — Положи голову ко мне на колени, — сказала Морег, — я приглажу тебе волосы. Молодой человек положил голову на колени Морег, и она принялась осторожно расчесывать гребёнкой его темные кудри. Но вдруг замерла в ужасе. Она увидела, что между зубьев гребенки застряли тонкие зеленые водоросли и тина. Они были ей хорошо знакомы — точно такие же водоросли и тина запутывались в сетях её отца, когда он ловил рыбу в большом озере под горой. И вот теперь они оказались в волосах незнакомца. "Полно, да разве он человек? — подумала Морег. — Нет, это страшный Водяной Конь. Вышел из подводного логова и прикинулся молодым красавцем, чтобы зачаровать и погубить меня". Тут Водяной Конь заметил ужас в глазах девушки. А Морег со страшным криком столкнула с колен темнокудрую голову, вскочила, опрокинув прялку, и бросилась бежать. Не помня себя, она бежала вниз по крутому склону, а за нею, страшная при свете солнца, гналась огромная тень. И тень эта была темнее самых глубоких вод большого озера. Но Морег оказалась счастливей других жертв Водяного Коня. Ему не удалось догнать девушку — она успела добежать до ручейка, что журчал близ озера. И как только перепрыгнула через текучую воду, опасность миновала. С тех пор ни один человек не переступал порога белой хижины, что стояла на горном склоне, над колдовским озером. Не заходил в неё и сам хозяин — Доналд Мак-Грегор. Он так напугался, когда дочь его чуть не погибла, что с того дня уже не высмеивал рассказы про Водяного Коня. А развалины белой хижины до сих пор стоят в чаще кудрявого папоротника. Закончила рассказ сказки, заметив, что дочка уже сползла на подушку и с трудом держит глаза открытыми, Элис тоже дремлет. Наклонилась к Элис, поцеловала ее в голову, встала, подошла к Дженни, поцеловала и ее: - Спокойной ночи, милая, хорошо спи. Подошла к и Эбигейл, поцеловать ее на ночь и пожелать добрых снов. Погасила все свечки, и теперь комната освещается только камином. Выходя, оглянулась на девочек: - Завтра сочельник.
Дженни Брентон: Пока слушала сказку, сползла вместе с подушкой, устраиваясь на кровати. Свернулась вокруг кота, осторожно прижимая его к себе. Настороженно посмотрела на миссис Андерсон - кажется, для Морег эта история не закончится счастливо. И вот когда уже была готова к невеселому финалу в духе историй на уроке ЗОТИ, когда кто-то кого-то обязательно убивал и становился темным существом, все закончилось вполне благополучно. Умиротворенно улыбнулась. - Спасибо, мэм. Доброй ночи, мэм. Завернулась в одеяло, наблюдая из-под полуприкрытых век, как темнеет в комнате. Как было бы здорово, если бы оказалось, что Андерсоны - это и есть родители Элис. А Эбигейл - ее младшая сестра. Закрыла глаза. И что, что Элис не рыжая? Совсем это ничего не значит. Она вполне может быть Андерсон тоже, просто как-то потерялась в свое время. Конечно, потерялась - Андерсоны такие замечательные - они не отдают детей магглам. А вдруг - отдают? Эбигейл же говорила что-то на счет того, что если бы ее обижали магглы, за нее не стали бы заступаться. Прислушалась к затихающему мурлыканью кота. Нет, они бы не отдали Элис добровольно уж точно. Соорудила из одеяла небольшое отверстие в районе головы кота, чтобы тому было чем дышать. А в Брентон-холле сейчас, наверняка, совсем тихо - ее семья предпочитает эти дни проводить в гостях. Только наряженная елка стоит одна в гостиной. А завтра Сочельник...
Элис Граффад: C удивлением, сквозь полуприкрытые глаза, заметила, как миссис Андерсон садится на край ее кровати, начиная свой рассказ. Так удивительно... иногда, когда она была совсем маленькой, нянюшки приходили вечером в детскую спальню и рассказывали сказки, но они всегда сидели в кресле у входа, а потом и вовсе перестали, говоря, что это глупости и благовоспитанные барышни обойдутся без этого. Голос и теплые руки миссис Андерсон убаюкивали и были такими уютными! Никогда не знала, что может быть так тепло. Значит, семья - это вот так? Санки, теплый суп на кухне и сказка на ночь?.. Это волшебно. Какая же Эби счастливая! За мыслями почти пропустила часть истории, но конец услышала. И конец тоже был счастливым. Казалось, весь день сегодня был пропитан им - счастьем, и все тревоги, все заботы исчезли и отступили далеко-далеко, словно и нет их вовсе. Как же все это здорово! - Спасибо, мэм. - Улыбнулась уже в полусне. - Спокойной ночи!
Эбигейл Андерсон: Отогрелась под теплым одеялом. Все входило на круги своя: никаких общих спален, никакой странной пустоты в голове, никакого беспокойства, разве что за миссис Сильвер - как она там... а все остальные здесь. Уже засыпая, подумала, что когда она выучится, то станет очень хорошей волшебницей, и откроет что-то, чего еще не было. И покажет мистеру Нортону жмыря, а девочкам завтра... Завтра надо встать пораньше, еще до заутренней. Высунула нос из-под одеяла. В комнате уже было темно, лишь камин бросал светлое пятно отсвета. А в окне на небе ярко горел Сириус. Закрыла глаза, окончательно засыпая.
Деревня Рай-Футхилл: На деревню опустилась ночь. В комнате девочек все спали, и домовые, и другие хранители оберегали их сон. Часы в гостинной внизу гулко пробили, сначала полночь, потом час ночи, потом два... Все спали.
Эбигейл Андерсон: В тишине ночи, сквозь дрему прислушалась к бою часов: один удар, второй, третий, четвертый, пятый... Пять! Вставать же пора! Подскочила в кровати, тут же ежась от холода. Камин уже давно не горел, а лишь тлел углями, а новые дрова домовые эльфы еще не подкинули - рано. Вылезла из-под теплого одеяла, натягивая на себя носки и халат, и пошла тормошить девочек: - Дженни! Элис!! Просыпайтесь, уже пять! Надо идти, а то не успеем! Ну вставайте же!
Дженни Брентон: Проснулась, резко открыла глаза и села на кровати. - Что? Что случилось? Обвела непонимающим взглядом спальню, силясь понять, откуда исходит угроза, и что можно сделать, если колдовать им запрещено сейчас.
Элис Граффад: - Что? - Резко села на кровати, открывая глаза и протягивая руку за палочкой. - Эби? Что случилось? - Нахмурилась, оглядывая комнату и просыпаясь окончательно, все равно снилась какая-то ерунда.
Эбигейл Андерсон: - Вот вы нервные, - покачала головой, и стала стаскивать с них одеяло. - Вставайте, нам надо выходить, чтобы успеть вернутся к сочельнику! Вы же слышали, вчера мамочка сказала, что Марта буран закладывает, нельзя такое пропустить! Вставайте же! И одевайтесь тепло, очень тепло, на улице стужа! Вон, в шкафу все есть, не до красоты сейчас, идти долго по лесу. Сама же уже поскочила к шкафу, натягивая на себя и теплые штаны, и двойные носки, и майку-кофту-свитер, и валенки, и подпрыгивает чтобы снять тулуп с вешалки, уже натянув на себя шапку с большим помпоном.
Дженни Брентон: Укоризненно посмотрела на рейвенкловку, затем - на темноту за окном. - Эбигейл...- сползла обратно в кровать, натянула одеяло до подбородка. - Там же ночь. Может, чуть позже, а?
Элис Граффад: - А что значит "закладывает буран"? - Легко спрыгнула с кровати, выкидывая из головы остатки небылицы - приснится же такое, Дженни, которая кого-то пытает. Ерунда. Открыла шкаф, разглядывая содержимое. Приподняв бровь в легком удивлении, посмотрела на Эби и то, как она одевается, и повторила в точности. Казалось, что у Андерсонов все не так, и даже одежда - другая.
Эбигейл Андерсон: Подбежала к кровати Дженни, и активно стягивает одеяло, за которое Дженни цепляется. - Нет, никаких попозже! Нам в горы идти, а потом обратно спускаться, а буран уже начнется, и надо же все успеть, потому что в темноте идти плохо, а йоль недавно совсем был, и день совсем короткий. Тянет одеяло: - Дома совсем не интересно: матушка будет готовить ужин для сочельника, ей все будут мешаться, она будет ворчать, или посадит картошку чистить без помощи магии, или подметать гостинную! Запыхалась в теплой одежде. Хорошо, что хотя бы Элис уже оделась. - Марта - это отцовская ветка, она же бабка-буря, она управляет погодой, и каждый год она делает буран на рождество!
Дженни Брентон: Сдалась, с неохотой отдавая Эбигейл одеяло. Села на кровати, обняв себя за плечи, поежилась. Взглянула на собравшуюся Элис, вздохнула. Выползла из кровати, принялась переодеваться. Добавила к своей обычной одежде второй свитер, теплые колготы и носки. Заглянула в шкаф, извлекла валенки и тулуп, надела все это на себя. Вспомнила про шапку и шарф, кое как нацепила. Все еще сонным голосом спросила: - Буран? А она... она не будет против, что мы придем? Посмотрела на Эбигейл и Элис в зимнем облачении и не удержала улыбки.
Эбигейл Андерсон: Пожала плечами: - Кто ж знает... Вот заодно и узнаем! Приложила палец к губам, обозначая, что не надо шуметь, и потихоньку открыла в дверь. В коридоре было все тихо. В доме еще спали.
Дженни Брентон: Совсем не порадовалась этому "кто ж знает". - Эбигейл! Но было уже поздно, рейвенкловка открыла дверь. Поспешила за ней, переходя на громкий шепот: - Эбигейл, а если она рассердится? Вместе с Элис вышла следом.
Эбигейл Андерсон: Вошла в спальню, уже едва не засыпая на ходу. Переоделась в пижаму, бросив на стул одежду как попало, и залезла в теплую кровать. Сон неумолимо надвигался, и из последних сил, полуприкрытыми глазами уже, ждала, когда Дженни и Элис тоже лягут.
Дженни Брентон: Вошла в комнату следом за Элис, прикрыла дверь. Устало опустилась на кровать. - Какой славный день был... И как же хочется спать. Глянула на Эбигейл. Очень хотелось, чтобы завтра не надо было вставать затемно... Переоделась и залезла под одеяло. Уткнулась лицом в подушку, сонно протянула: - Всем доброй ночи и всех с Рождеством...
Эбигейл Андерсон: - Угу, - промычала уже не совсем членораздельное, потому что глазки закрылись. Сползла ниже по подушке, устраиваясь по удобнее, и, погрузившись мыслями в буран, который был еще в котле, вспомнила то щекочущее ощущение сдерживаемой стихии. С этими видениями заснула.
Фенелла Андерсон: Зашла в комнату к девочкам, которые уже спали, поставила на столик у камина поднос с молоком и печеньем для Санты. И тихонько вышла, на секунду замерев в дверях, глядя на трех спящих девочек.
Деревня Рай-Футхилл: Кто-то внезапно появился в комнате. Стакан с молоком поднялся вверх, и молоко исчезло. Печенье с тарелки один за одним исчезло тоже. Под подушкой у каждой девочки появился леденец. Через секунду в доме все снова стало тихо.
Дженни Брентон: Где-то в середине ночи сны резко закончились и несколько часов пришлось проворочаться в постели. Затем все же заснула и погрузилась в свой "любимый" кошмар, в котором снова тонула в очень глубоком черном озере и никак не могла выплыть на поверхность. Когда не дышать стало совсем невмоготу, резко проснулась, судорожно глотая ртом воздух. Осознав, где находится, поспешно укуталась в одеяло, надеясь, что никого не разбудила. Притянула к себе подушку, заметив, что под ней что-то есть. Озадаченно замерла. Точно помнила, что ничего туда не помещала перед сном. Села на постели, взялась на край подушки, на мысленный счет "три" сдвинула ее, ожидая увидеть... Но ведь это, кажется, леденец?
Эбигейл Андерсон: Открыла глаза, созерцая потолок. Каникулы, как это прекрасно! Можно спать сколько угодно!... только что-то не очень хочется... Потянулась, сползая по самый нос под одеяло, всем телом. И еще потягушечки! Вдруг резко села на кровати. Как она могла забыть! - Рождество наступило! - быстро откинув подушку на пол, радостно воскликнула: "Ага!" - и победно вытащила леденец. О! и Дженни не спит уже! - С рождеством, Дженни!
Деревня Рай-Футхилл: Дверь приоткрылась на небольшую щель. Между кроватями мелькнул рыжий хвост. И вот уже толстый кот тычется мокрым носом в лицо Дженни Брентон, тихонько мурлыча.
Дженни Брентон: Нервно дернулась от восклицания Эбигейл, впрочем, тут же взяла себя в руки. Действительно, Рождество! Взяла в руки безобидный леденец, улыбнулась. - И тебя, Эбигейл, с Рождеством! Ой... - ощутила прикосновение носа кота к своей щеке. Свободной рукой погладила животное. - С Рождеством, котик!
Эбигейл Андерсон: Вскочила с кровати, бросилась проверять печенье и молоко. - Санта! Санта приходил! Прыгнула на кровать Элис и стала ее тормошить: - Элис! Встава-а-ай! Элис, Рождество наступило!
Деревня Рай-Футхилл: Кот выдал мявк, и повалился на бок, поставляя Дженни другой - такой же рыжий и упитанный.
Дженни Брентон: Отложила леденец на подушку, зарываясь обеими руками в шерсть кота. Порадовалась, что ее не настигла судьба Элис, которую так бесцеремонно растормошили. - Элис, у тебя просто нет выбора. С Рождеством!
Элис Граффад: Сонно открыла глаза, понимая, что, видимо, конец света уже наступил и с этим уже ничего не поделать. Прислушалась, улыбаясь: - Что?.. Ой... Да-да, с Рождеством! Я проснулась, Эби! Слезла, ежась, с кровати, подальше от сегодня особенно турбореактивной Эбс.
Фенелла Андерсон: - Деточки, уже встали? - крикнула с низу. - Идите завтракать!
Эбигейл Андерсон: Элис сбежала от обнимашек! А раз так... Встала на ноги на кровати Элис и начала прыгать, пытаясь достать рукой до потолка. Впрочем не только рукой, но и головой тоже, - в тот самый момент когда раздался окрик с низу. Поспешно накинула халат, залезла под свою, уже, кровать, нашла там тапки, и, махнув рукой девочкам, побежала вниз.
Элис Граффад: Прикрыла глаза рукой, глядя на прыгающую на кровати Эбигейл. Разве ей в детстве не объясняли, что так - никак нельзя? Тем не менее, улыбка могла выдать хорошее настроение, которое лишь усиливалось этим дураковалянием. Накинув и туго завязав халат, висевший на спинке кровати, поправила волосы, собирая в пучок, и отправилась следом за уже убежавшей Эби, с улыбкой поманив за собой Дженни.
Дженни Брентон: С недоумением пронаблюдала за прыжками Эбигейл - такое видела впервые. - Эбигейл, ты уверена, что... Не договорила, услышав зов снизу. И рейвенкловка как раз закончила скакать на кровати. Последовала примеру девочек, накинув на себя халат, прихватила кота и вместе с ним отправилась на завтрак.
Эбигейл Андерсон: Взбегать по лестнице было крайне сложно. Ноги замерзли и плохо двигались. Но в комнате их уже ждала теплая одежда на каждой кровати, и даже прямо на грелке, что дело ее еще и теплой в момент одевания. Штаны, майка, свитер и шерстяные носки - все было надето, а холодно и мокрое сгружено к печке, домовик уберет. - Дженни? Элис?
Дженни Брентон: Вытащила грелку, "обняла" ее, прижимая к себе. - О... Да-да, Эбигейл, я сейчас... Постояла еще так какое-то время и только потом переоделась. - Вот, я готова!
Элис Граффад: - Ух ты, - в очередной раз удивилась, увидев уже приготовленную и лежащую на кровати сухую одежду. А впрочем.. домовые эльфы! Мысль о том, что можно ничего не делать самому, все сделают эти необычные существа. Интересно, а почему они это делают? Они работают на магов? Или они их... рабы? Не может же быть такого, чтобы им нравилось выполнять всю грязную работу просто так? - Девочки, - Подошла к кровати, переодеваясь, - А почему домовые эльфы служат магам? Их наняли, или они в... - сморщилась, - рабстве?
Эбигейл Андерсон: Удивленно распахнула глаза: - в где?? Что такое рабство? Почесала в макушке, подумала: - Не знаю, так всегда было, у волшебников есть домовые эльфы, которые служат многим поколениям семьи...
Дженни Брентон: Удивленно переспросила: - Наняли? - усмехнулась.- Конечно, нет! Но... это не рабство. Обернулась к Эбигейл, пояснила: - Рабство, это когда равный принадлежит, то есть является собственностью, равного. Например, человек принадлежит человеку. Так когда-то было уже, давно очень. А домовики, - пожала плечами, - они же нам не ровня. Они просто собственность магических семей. А в Хогвартсе они принадлежат школе.
Элис Граффад: Села на край кровати, нахмурившись: - Но ведь они живые и разумные. Как они могут быть собственностью? А как они сами к этому относятся? А как определить, кто нам ровня, а кто нет? И кому это - нам? Закусила губу, чтобы наконец прекратить этот внезапный поток вопросов. И почему раньше не задумывалась об этом?
Дженни Брентон: Недоуменно посмотрела на слизеринку, затем вспомнила, что та воспитывалась среди магглов и многого может не знать. - Эльфы - разумные? Да они такие же "разумные", как русалки или гоблины. Да, они поумней, чем флоббер-черви, но... сравнивать их с нами невозможно. Даже магглы и те умней, хоть и не обладают никакими способностями к волшебству. Вот у Эбигейл есть кот, у Форанэн - хорек, у Ивонны - Тэдди, а у Гафта - сова. Они тоже собственность и ничего ведь. Как относятся? Кто - эльфы? Фыркнула. - Конечно так, как им и положено! Слушаются во всем своих хозяев, делают, что им велят. Улыбнулась последнему вопросу Элис. - Нам - это волшебникам и волшебницам. И нам никто не ровня, кроме нас же самих. Мы - самые совершенные живые существа на Земле. А остальные - это так, - презрительно скривилась - или наши жалкие и убогие подобия, или вообще неразумные твари. Вполне логично, что они должны служить нам. Кстати, вот на это у домовиков хватает мозгов - понимать и знать свое место.
Элис Граффад: От удивления брови сами поползли вверх: - Гоблины? Те, которые в Гринготтсе? Ты считаешь их неразумными? А сами гоблины что по этому поводу думают? - Фыркнула. - Интересно, - Начала накручивать на палец выбившуюся прядь, - Значит, магглы - тоже неразумные твари? И тоже должны служить волшебникам?
Дженни Брентон: Кивнула. - То, что они умеют разговаривать - еще не делает их подобными нам. Вернее, определенная иллюзия создается... ну ,что они такие же, как мы, но... Обслуживать финансовую систему магов - вот на это они годятся, но не больше. К сожалению, они не такие расторопные, как эльфы, чтобы работать по дому. И... очень заносчивые, кстати. Они даже считают себя лучше нас, волшебников! Хмыкнула. - Надо же! Правда, и среди магов бывают... Постучала пальцем по лбу. - Немного того, которые думают, что гоблины могут иметь равные права с волшебниками. Был, например, такой Освальд Бимиш... Но все нормальные маги знают, что гоблины должны служить нам. А несколько столетий назад на них даже можно было охотиться. Правда, эти злобные твари тоже перебили немало волшебников. Они, в отличии от эльфов, никак не смирятся со своим положением подчиненных существ и периодически то заговоры плетут против магов, то восстания поднимают... А магглы... Покрутила в руках подушку задумчиво. - Не то, чтоб они прям совсем неразумные были, но они... убогие. Без магических способностей они - неполноценные существа. И... - утвердительно кивнула, - да, они должны служить нам. Как домовики.
Элис Граффад: Принялась накручивать локон в другую сторону, закусив губу, чтобы не рассмеяться. Придала лицу серьезное выражение: - Дженни, то есть, получается, обслуживание финансовой системы не требует большого количества... мозгов, поэтому маги доверяют эту нехитрую работу глупцам вроде гоблинов? Пассаж про магглов пока оставила в стороне, живо представив, как все тетушки и бонны начинают не командовать, а служить. Закусила губу сильней, чтобы не рассмеяться.
Дженни Брентон: Беспечно пожала плечами. - Конечно, нет. Продолжила скучно-монотонным голосом: - Поместил деньги в хранилище, вытащил оттуда, переписал в книгу ведомость о начислении стипендии, сложил десять галлеонов и пять, потом вычел семь. Развела руками, показывая какими пустяками приходится заниматься гоблинам. - Они же веками этим только и занимаются - копят и хранят сокровища. Свои, чужие... Ну это как выскакунчики с их памятью. Уникальная способность, но... ничего больше. Подумала еще пару секунд и выдала итоговую характеристику: - Убогий народец.
Элис Граффад: Забралась на кровать с ногами, подпирая руками щеки: - Все равно не понимаю. Это же деньги, ценности, финансовые потоки... в конце концов, они единственные, кто знает, сколько на самом деле у каждого средств и ценностей! А что если завтра они взбунтуются и откажутся проводить.. - В голове всплыло какое-то явно библиотечное, но вроде подходящее словосочетание, - ... финансовые операции? - На всякий случай добавила, - Ну, пускать в сокровищницу, или стипендию выдавать. И что тогда делать? Получается, все магическое общество зависит от эээ... убогого народца!
Дженни Брентон: Кивнула с самым серьезным видом. - Да! И это огромная проблема. Хотя, если они откажутся выдавать деньги, магическое сообщество им попросту объявит войну и их всех перебьют. Сама вместе с подушкой расположилась на кровати. - Говорят... в смысле, я слышала...- не стала уточнять, где и от кого, - что Министерство уже не раз хотело отобрать у гоблинов Гринготтс, но пока - безуспешно. Они не хотят отдавать. Но я думаю, дядя Гафта решит эту проблему.
Элис Граффад: - Оо... - Протянула с самым серьезным видом, - То есть, то, что гоблины служат магам - это только у магов в голове, и никакого реального влияния они на этих гоблинов оказать не могут? - Рассмеялась, - В таком случае, я могу сказать, что мне служат все цари и президенты и даже, - Понизила голос до шепота, - Сама королева!
Дженни Брентон: Нахмурилась: логика Элис была какая-то не слишком правильная. - Ну-у-у... - протянула, - они содержат банк и обслуживают Министерство. При этом не могут выбирать Министра. И Министерство запретило на них охотиться. И скрывает их от магглов. По-моему, очевидно, кто тут главный. А если они не знают этого... Вот, например, дементоры. Они же служат, то есть, служили нам. И кому важно, что там у них в голове было? Ну, если у них вообще есть что-то в голове. Вздохнула. - Хотя слуги они те еще, надо сказать. Лучше бы и правда у них банк отобрали - так ведь спокойней было бы. И заменили их на магглов - те не с таким норовом.
Элис Граффад: Фыркнула: - Дженни, так если Министерство, - Выделила слово, - Оберегает их и Министерство, - Вновь выделила слово, - Скрывает их от маглов - так кто на кого работает и кто кому служит? Поменяла позу, вытягивая ноги вперед и обнимая подушку. - Так кто на кого работает?
Дженни Брентон: Ни секунду не сомневаясь ответила: - Конечно, гоблины - Министерству! Министерство скрывает от магглов всех неразумных существ. Драконов, тролей, русалок и прочих. Это при том, что когда принимался Статут о секретности представители гоблинов были против самой идеи сокрытия волшебных существ от простецов. Просто мы, волшебники, умеем быть снисходительными к этим безмозглым жадным животным, которые не видят ничего дальше своего носа.
Элис Граффад: Закусила губу, поворачивая голову чуть в бок: - Что значит "были против"? Значит, у них было право голоса? А если не было - то откуда тогда вообще кто-то знает, что они были против? Вот ты слушаешь мнение тех, кто тебе служит? Загнула уголок подушки в задумчивости.
Дженни Брентон: С неохотой кивнула. - Было. В те далекие и, безусловно, дикие времена право голоса было у всех, кто мог ходить на двух ногах и говорить на человеческой речи. Глупость, конечно. Вот гоблины и пользовались. Но их и не послушались, в результате. Ведь позволять высказывать свое мнение и слушать его - все же разные вещи. Просто обязанность сокрытия магических животных легла целиком и полностью на волшебников. Вот мы бы тоже могли махнуть рукой и позволить магглам истребить всех акромантулов, например. Но мы, как самые высокоразвитые создания, позаботились и о них. А гоблины - ограниченные и совершенно твердолобые, им на все и всех плевать. Так что, мы их пока терпим. Да, терпим. Но когда-нибудь они займут то место, которого заслуживают.
Элис Граффад: Чуть виновато развела руками: - Все равно не понимаю. А почему их считали разумными, а потом вдруг стали считать неразумными? Гоблины внезапно поглупели? А может, - Округлила глаза, - На них просто проклятие такое наслали? Нахмурилась. - И еще. Я, конечно, плохо разбираюсь в магической истории, но методичку прочла. Статус ведь приняли не так давно, и гоблины при этом были "против", то есть их слушали, то есть они еще не поглупели. Тогда почему ты называешь эти времена "далекими" и "дикими"?
Дженни Брентон: - Ну как бы...- отложила подушку в сторону, вздохнула, - официально они как бы и сейчас считаются вроде как полу-разумными. Наравне с русалками и кентаврами, но, безусловно, не ровней нам. Они не поглупели, просто волшебники избавились от глупых мыслей считать гоблинов чем-то... чем-то, что имело бы право голоса... А Статут принимали в семнадцатом веке. На то время действовали нормы, принятые еще в четырнадцатом. В то время у волшебников были огромные проблемы с магглами и они не могли открыто еще и гоблинам указать их место. Вот, наверное, поэтому и приходилось их терпеть.
Элис Граффад: - Ох... - Вздохнула. - А если волшебники избавились от "глупых мыслей" - получается, это не гоблины поглупели, а волшебники поумнели в семнадцатом веке? Так, значит, и остальные тоже поумнеть могут? Похлопала глазами, закусив губу.
Дженни Брентон: Рассмеялась. - Гоблины? Поумнеть? Ох, Элис... Разве только до уровня домовиков! Это ж мы развиваемся, из столетия в столетие умнеем, а они... Как были тысячу лет назад, так и сейчас такие же. Даже магглы и те не так безнадежны. Задумалась на минуту, пытаясь понять, не слишком ли она польстила простецам. Может, гоблины умнее их все же? - Вот, Эбигейл, ты же видела магглов и у тебя есть домовики. Кто из них умнее?
Эбигейл Андерсон: Открыла рот и в течении всего разговора лишь безмолвно переводила взгляд с одной на другую. Как-то это было ужасно странно, что они разговаривают о таких вроде бы банальных, а с другой стороны - ужасно сложных вещах. Действительно же... - Папочка говорит, что если маггл умело торгуется, то он наверное какой-нибудь полугоблин. И ужасно при этом ругается... А мамочка говорит, что домовые эльфы бесполезны, когда дело касается фамильного сервиза. Его она чистит только сама... А вы вообще чего... Наличие Домового вас не смущает, а домового эльфа - да?
Дженни Брентон: Рассмеялась сказанному Эбигейл о магглах и гоблинах. Затем просто пожала плечами. - Меня не смущает, у нас дома тоже есть эльфы. Просто... Перевела взгляд на слизеринку. - Наверное, если до одиннадцати лет считаешь домовиков и гоблинов - сказочными персонажами... Или не до одиннадцати. Элис, ты во сколько лет узнала, что ты - волшебница?
Элис Граффад: - Так дело же не в том, насколько волшебен, а в том, насколько тебя признают... хм. Самостоятельным? Пожала плечами в ответ на вопрос: - Ну, в 11 и узнала. За неделю до того, как поехала в Хогвартс.
Фенелла Андерсон: Вошла в комнату, встала в дверях, уперев руки в боки, и сказала шутливо: - Я их там жду, жду, а они тут ветер молят! Хлопнула в ладоши, вызывая домового эльфа: - Гимзи, жаркое и хлеб неси, тарелки и чашки, и тот кувшин, который отец с утра принес. Сама же пододвинула к камину стол, поставив его между тремя креслами. - Поближе к огню, деточки, вам сейчас надо хорошо погреться, после целого дня на холоде.
Эбигейл Андерсон: Смутилась, покосившись на девочек. Как же можно было бы прервать такую интересную тему... - Мамочка, мы не мелем, мы беседу ведем. Села в кресло. Рядом с огнем как-то все казалось значительно проще.
Фенелла Андерсон: - Ах, беседу, значит! Эка выросла, дочь, уму разуму набираешься! Молодцы девочки, хорошо на эту егозу влияете! Всплеснула в изумлении руками. - Ну надо же... беседу...
Дженни Брентон: Удивленно глянула на Элис. - А как же проявления спонтанной магии, которые обычно бывают раньше одиннадцати? Слезла с кровати при появлении миссис Андерсон, переместилась в кресло к столу. Улыбнулась. - Ну что вы, мэм, Эбигейл и так самая умная - думаю, в конце этого семестра у нее буде больше всех баллов в школе.
Элис Граффад: Фыркнула: - Проявления спонтанной магии раньше одиннадцати у благовоспитанной девочки, наученной самоконтролю и хорошим манерам раньше шести? - Вздохнула. - Может и было что-то. В конце концов, всегда удивлялась, как меня не находили в библиотеке. Но на самом деле... - Оборвала себя. - Туманная история, в общем. Покивала, улыбаясь вошедшей миссис Андерсон: - Да, Эби, наверное, в этом году вообще лучшей ученицей Школы. Это очень здорово!
Фенелла Андерсон: - Ах, деточка, умная-то она может и умная, только голова с ветром, все о нем и думает, как бы в поле сбежать, за в чей-нибудь котел нос засунуть. Взяла из шкафа пледы, покрыла девочкам спины, чтобы рукам не мешались. А тут и домовой эльф появился. Разложила на столике свежеиспеченную буханку хлеба, которую тут же нарезала большими ломтями: Три глиняных горшочка и кувшин с кружками: и Да чайник рядом поставила. - Деточки, в кувшине папашина новая разработка. Наливаете, и о чем-то подумайте, что хотите выпить, в то и превратится. Поэтому вот вам на всякий случай рябиновый с медом сбор.
Эбигейл Андерсон: В очередной раз услышав про свою рыжую голову, горестно вздохнула. Наверное, когда она вырастет, то будет думать о действительно важных вещах, но сейчас самым важным казались поля и погода. Но все мысли исчезли, как только появилась еда. Радостно потерла руки, и схватила первый же ломоть и горшочек. Тееееплый...!
Дженни Брентон: Улыбнулась, глянув на Эбигейл. Рейвенкло! Тут же удивилась себе - пожалуй, впервые подумала о Доме Воздуха так... - Спасибо, мэм, - кивнула, проследив за появлением еды на столе. Последовала примеру Эбигейл, взяв себе кусок хлеба и горшочек с чем-то ужасно вкусно пахнущим. Остановила озадаченный взгляд на Элис, повторив про себя ее слова. Так бывает, значит?
Элис Граффад: Придвинула к себе горячий, уютный горшочек: - Спасибо, мэм! Оо, а как здорово пахнет! Взяла мягкий кусочек хлеба, откусила краем, затем попробовала и... жаркое? Хотела было добавить что-то про восхитительные кулинарные качества миссис Андерсон но вспомнила недавний разговор о домовых эльфах, и... Что же это получается - теперь даже за кулинарные достижения не похвалить, потому что хвалить не за что? И за красивую вышивку? И за скроенное платье? Это что же получается тогда, никаких больше качеств и умений у женщин - все забрали домовые эльфы? Интересно, а как тогда маги себе жен выбирают? Поспешно откусила еще один кусочек хлеба - иногда жевание помогает спрятать гримасу лица.
Эбигейл Андерсон: Таинственно прошептала: - Вот к разговору, мамочка, никого, даже домового эльфа, к печи и плите не подпускает. То-то же! И папочка, даже духу в своих пивоварнях их не чует! Вот убираться - это да, или посуду там мыть. Откусила большой кусок от своего ломтя, выразительно потрясая вилкой, пока мамочка поправляла их постели.
Деревня Рай-Футхилл: Некая рыжая наглая морда появилась в дверях: Принюхался к запахам. Подошел к ближайшему креслу, и принюхался еще раз. Запрыгнул на подлокотник кресла, где сидела девочка с темными волосами, и боднул ее под руку, выразительно облизываясь.
Дженни Брентон: Взяла вилку, подцепила из горшочка кусок мяса, чувствуя себя на удивление голодной. Вопросительно глянула на Эбигейл. Зачем же готовить самому, если есть эльфы? Заметила, как к Элис подкрался кот. Молча жуя, принялась наблюдать за его настойчивыми попытками обратить на себя внимание слизеринки.
Элис Граффад: Удивленно повернула голову на голос Эби: - Ух ты, она сама сделала это? Как здорово! Но зачем вам тогда домовые эльфы? Почувствовала, как в руку что-то тычется. Поспешно повернула голову, увидев там... кота. - Эй, а тебе не говорили, что приличные коты не вымогают еду со стола? Или ты... - Распахнула глаза шире и перешла на заговоршицкий шепот, - И не кот вовсе? Посмотрела на стол. Как бы там ни было, но в томе об этикете ничего про кормление котов со стола сказано не было. Отложила приборы, подхватывая кота и укладывая на колени. - Прости, дорогой, - Со вздохом провела по шерстке, - Но правила приличия надо соблюдать всем. И девочкам, и котам. - Подняла голову к миссис Андерсон, - Мэм, а у Вас не найдется миски с молоком... нет, лучше с мясом для... - запнулась, - Как его, кстати. зовут?
Фенелла Андерсон: - Ох, деточка, да он вечно голодный, будто некормленный! - воскликнула, продолжая подбивать подушки и поправлять пледы. - Что на столе, то и ест. Да вон, с руки дай. А звать - да как хочешь, по всякому зовут, - заговорщески улыбнулась.
Деревня Рай-Футхилл: Кот мурлыкнул, деловито сел на коленях Элис, подставил одну щеку для почесания, другую. Потом как будто ни в чем не бывало спрыгнул на пол, и следующим же прыжком запрыгнул в кресло Дженни. И точно так же ткнулся ей в руку, показательно облизываясь.
Дженни Брентон: Улыбнулась и сгребла кота в охапку. Выудила вилкой кусок мяса из своего горшочка, виновато глянула на Элис и протянула угощение коту - прямо так, на вилке. - И он... он отзывается? Глянула на Эбигейл. - А ты его как называешь?
Элис Граффад: Титаническим усилием не дала лицу передать выражение "О боже, с вилки, а чем же тогда есть?!", а оставила вполне нейтральное. - Наверное, это волшебный кот и отзывается не на имя, а на... обращение? Съела еще кусочек, потянувшись к настойке. Поднесла стакан к губам, замерла на секунду, представляя там вкус апельсинового сока, а затем сделала глоток.
Эбигейл Андерсон: - Да как тебе сказать... Вот смотришь на него и сразу понимаешь - наглая рыжая рожа, так и зовешь. А иногда он как зыркнет на тебя, что сразув постойку смирно встаешь: да, сэр, то есть мэм, то есть кот! Сосредоточенное все это проговорила, одновременно пытаясь продевать кусок мяса.
Деревня Рай-Футхилл: Элис почувствовала, что пьет апельсиновый сок. А тем временем, Кот потянулся носом к вилке , обнюхал, облизнулся.... лизнул его пару раз, и прихватив зубами, аккуратно стянул с вилки, кажется, ее и не дотронувшись, и устроившись на подлокотнике, урча зажевал. После чего снова принял выжидательную позу.
Дженни Брентон: Кивнула Эбигейл, внимательно всмотрелась в жующего кота. - Сэр кот? Наколола вилкой еще один кусок мяса и снова предложила коту. Мысленно порадовалась, что в доме Андерсонов ее за это никто ругать не станет.
Элис Граффад: Поставила стакан на стол - надо же, действительно апельсиновый сок! - Эби, твой папа - настоящий волшебник! Думаю, если он решит продавать свое изобретение в Хогсмиде - отбоя не будет! Посмотрела на слизеринку, не скрывая улыбки: - Дженни, да ты становишься похожа на человека. Того, который обычный, без манер и правил, - Фыркнула, показывая, что это шутка. - А тебе так нравится? Делать, что хочешь, забыв об этикете?
Эбигейл Андерсон: Пожала плечами: - По моему манеры нужны для того, чтобы произвести впечатление на того, кто совсем ни капельки не хочет тебя узнавать. Потому что людей надо принимать такими какие они есть, а не такими, какими они хотят казаться. Налила себе в кружку напитка, подумала о.. Мммм.. Газировка!!! - не знаю, элис, он вечно всего наизобретает, а до прилавков мало доходит.
Дженни Брентон: Услышала Элис и так и замерла с вилкой, протянутой коту. - Я... Покосилась на кота, который уже подцепил вторую порцию мяса, и смущенно забрала вилку. Получается, как не старалась, все равно... - Нет, я просто... Не смогла придумать себе оправдание и не закончила мысль. Взглянула на Эбигейл. Конечно, что-то в ее словах было, но чтоб совсем без манер... Ведь зачем-то их придумали все же. И каждый чистокровный волшебник должен уметь правильно себя вести. Хотя, с учетом только что сделанного ею самой... Укоризненно посмотрела на кота. Провокатор!
Деревня Рай-Футхилл: Кот съел кусок мяса и как ни в чем ни бывало начал умываться. Кажется, ему ничего не рассказывали о манерах.
Элис Граффад: Пожала плечами: - А я думала, что манеры нужны для того, чтобы не растеряться в новой ситуации. И чтобы был порядок. И... и все знали, что ожидать от ситуации и от другого. Чтобы была ста-биль-ность. Поковыряла вилкой в горшочке, отлавливая последние кусочки. - С другой стороны, Дженни, ведь манеры, наверное, придумало общество? А значит, в каждом обществе могут быть свои манеры. И, наверное, в каком-то можно и котов с вилки кормить. Миссис Андерсон вот, например, явно это позволяет.
Дженни Брентон: Задумалась. Знала только одно объяснение того, зачем нужны манеры. - И чтобы отличаться. От тех, чьи манеры небезупречны. Чтобы сразу было видно, кто перед тобой - человек из приличного общества или нет. Отодвинулась от стола, покосилась на кота. Говорить в чужом доме, что кормить животных с вилки - это дурно, особенно после того, как сама только что это сделала... Если бы вдруг у нее дома был кот - ну вот совсем вдруг - его бы точно даже в столовую не впустили, не то что на колени к кому-то и выпрашивать еду.
Элис Граффад: Кивнула, соглашаясь с Дженни: - Это так, пожалуй. Посмотрела на наручные часы, затем - в сторону кроватей. - И эти же правила предписывают, что после ужина нужно ложиться спать, не так ли?
Дженни Брентон: Есть уже было нечего, вернее, нечем. Поэтому поспешила согласиться с Элис. Встала из-за стола, прихватив кота по пути. Перебралась к кровати, влезла под одеяло. Довольно улыбнулась - теплая мягкая постель в сочетании с ощущением полной безопасности. Не это ли называют умиротворенностью? - Замечательные правила.
Элис Граффад: - Да, пожалуй. Спасибо за вкусный ужин, миссис Андерсон! Следом за Дженни перебралась от стола к кроватям, укутываясь в теплое одеяло. Кажется, спальня была самым уютным и волшебным местом во всем доме.
Деревня Рай-Футхилл: Кот будучи перенесенным, тут же устроил потаптушки вокруг одного места. И только после того, как обнюхал Дженни и лизнул ее в нос, полез под одеяло.
Фенелла Андерсон: Уложила свою в кровать, потрепав за щеку. Подошла к Дженни, подоткнула ей одеяло в ногах и с боков. Погладила ее по светлым волосам, увидев торчащие рыжие мохнатые лапы: "Устроился уже!". И села на кровать к Элис, укутывая ее по-теплее. Обняла ее одной рукой за плечи: - Ни одно общество не осудит искренние порывы, котенок. Погладила ее по волосам. - В море у западных берегов Шотландии в былые времена, - начала она неспешно - Плавали и резвились тысячи моржей. Говорят, моржи эти имели когда-то человеческий облик и были красивыми кареглазыми детьми Морского царя, который жил на дне моря; целыми днями резвились они, смеялись и пели в морских пещерах. Но умерла мать, и женился царь на другой; люто возненавидела мачеха его детей за красоту и колдовством превратила их в моржей. Исчезла их грация, туловище стало толстое, а красивая смуглая кожа оделась шелковистой шкуркой - у кого серой, у кого чёрной, а у кого золотисто-коричневой. Не изменились у них только глаза - карие, лучистые,- и ещё не разучились они петь песни, которые так любили. Плавали моржи по всем морям-океанам, но раз в год принимали они опять человеческий облик. В какой-нибудь день на закате найдут тихий укромный берег, сбросят моржовые шкуры - серые, чёрные и золотисто-коричневые - и станут красивыми юношами и девушками, какими когда-то были. Всю ночь и весь день резвятся на берегу, а как начнёт смеркаться, наденут на себя моржовые шкуры и уплывут в море. И люди на Гебридских островах верили, что раз в году можно увидеть детей Морского царя, как играют они на берегу от заката до заката, послушать их дивное пение. Рассказывают, что жил на одном острове рыбак по имени Родерик. Шёл он однажды по берегу, где сохла его лодка, вдруг слышит, неподалёку за скалами кто-то поёт. Подкрался к одной скале, глянул за её гребень, а на песке у самых волн дети Морского царя играют. Длинные волосы на ветру развеваются, карие глаза весело и озорно блестят. Недолго любовался ими рыбак, побоялся, не заметили бы. Пошёл было прочь, вдруг видит, шелковистые шкурки лежат - серые, чёрные и золотистые. Наверное, дети царя сняли их и здесь бросили. Взял он золотистую, самую красивую. «Вот это добыча, - думает, - отнесу-ка я её домой». Сказано - сделано, принёс рыбак шкурку домой и спрятал на полку, что над входной дверью. Сидит вечером Родерик у огня, чинит сети, только что солнце село, вдруг слышит, кто-то тихонько всхлипывает за дверью. Выглянул, стоит у порога девушка красоты неописанной, глаза карие, лучистые, кожа нежная, и никакой одежды на ней, но золотистые волосы густой волной падают до колен и укутывают всю её, как плащом. - Помоги мне, пожалуйста, земной человек,- промолвила красавица.- Я несчастная дочь Морского царя. Куда-то делась моя шелковистая шкурка. Никак не могу найти. А не найду - не видать мне больше моих сестёр и братьев. Позвал её Родерик в хижину, набросил на плечи одеяло. Сразу догадался, чью золотистую шкурку принёс он домой и спрятал под потолок. Ему бы только протянуть руку, достать моржовую шкурку, утешилась бы дочь Морского царя, обернулась моржом и уплыла бы к своим братьям и сёстрам. Но поглядел Родерик на девушку: вот бы ему такую жену, как он был бы счастлив. Скрасит она его одинокую жизнь, будет отрадой его сердцу. И сказал ей рыбак: - Где теперь найдёшь твою шкурку? Видно, шёл берегом моря лихой человек, взял её и унёс. Оставайся в моём доме, будь мне женой. Я буду любить тебя всю жизнь. Подняла на него дочь Морского царя полные тоски глаза и отвечает: - Страшно мне идти одной к людям. А ты, видно, добрый человек. Если и правда кто-то унёс мою шкурку, нечего делать, останусь я с тобой. Сказала и тяжело вздохнула, жалея о море, куда уж ей никогда не вернуться. Больно было смотреть рыбаку, как тоскует дочь Морского царя, но она была так кротка и прекрасна, что не мог он отпустить её обратно в море. И знал - никогда не сможет. Много лет прожил Родерик со своей красавицей женой в бедной хижине на берегу моря. Много детей она ему родила, у всех были лучистые карие глаза, и все они умели петь дивные песни. Но не переставала тосковать о родной стихии дочь Морского царя. Часто выходила одна на взморье, слушала, как бьются о берег волны, и взгляд её улетал в холодный пустынный простор. Иногда видела она, как совсем близко резвятся в воде её братья и сёстры, слышала, как кличут свою дорогую сестру, потерянную столько лет назад. Всей душой рвалась тогда к ним дочь Морского царя. Вот раз собрался Родерик в море ловить рыбу, поцеловал жену, детей. Идёт к берегу, где ждёт его лодка. Вдруг - дурная примета! - заяц дорогу перебежал. Решил Родерик вернуться, но глянул на небо и говорит себе: - Немного ветрено, да что за беда! Я ведь какие бури видывал! И с этими словами уплыл в море. Разыгралась погода не на шутку. Ветер свистел и завывал не только на море, но и на берегу, где стояла хижина рыбака. Выбежал младший сын из дому, нашёл на песке раковину, прижал к уху - ах, как рокочут, как шумят в раковине волны. Выскочила за ним мать, беспокоится, зовёт сына домой. Только вошли в дом, налетел тут страшный вихрь, хлопнула дверь с такой силой, что весь дом задрожал, и упало на пол что-то мягкое, золотистое. Да это же моржовая шкурка, которую спрятал Родерик много лет назад под самый потолок, и принадлежала она красавице дочери Морского царя. Худого слова не молвила она о своём муже, по вине которого столько лет томилась и тосковала на острове. Скинула своё женское платье, закуталась в золотистую шкурку, простилась с детьми и побежала на берег моря. Нырнула в волны и поплыла. Потом обернулась, глянула последний раз на хижину, где была всё-таки немного счастлива, а у самой воды стоят её дети, мать кличут. Но зов моря оказался сильнее. И она уплыла далеко, далеко и всё пела от счастья... Вернулся Родерик, уже стемнело. Дверь в хижину настежь, очаг остыл. Защемило у него сердце, чует беду. Пошарил на полке под потолком - пусто, исчезла моржовая шкурка. Понял Родерик, что вернулась его жена в родную стихию к братьям и сёстрам. Стали дети рассказывать, как простилась с ними мать, поцеловала в последний раз и уплыла в море. Слушает их рыбак и плачет. - Заяц перебежал дорогу, дурной ведь знак. Как это я не внял ему? - убивался Родерик.- Весь день не везло - и буря, и рыбы не наловил,- а тут ещё такое несчастье. Не смог забыть он дочери Морского царя, горевал до конца дней. Его детей, внуков и правнуков так и звали на Гебридах - дети Родерика, отца моржей.
Дженни Брентон: Дослушав сказку до конца, удержалась от взгляда на Элис. Неужели же можно было променять своих детей на море? Нет, у Элис не может быть "такой" семьи. Это было бы слишком ... Почесала кота за ухом. Вслух произнесла сонным голосом: - Сказка про трансфигурацию - превращение живого в живое. Закрыла глаза, засыпая.
Эбигейл Андерсон: Подумала о том, что море... оно же такое таинственное и загадочное, и так и тянет! Конечно, она любила поля, леса и горы, но море... это была ее мечта. Заползла под одеяло поглубже, склубочиваясь, и закрыла глаза. Перед внутренним взглядом колыхались волны, среди которых, так же как и она по полям, бегала дочь Морского царя.
Элис Граффад: Закрыла глаза, вслушиваясь в сказку миссис Андерсон. Было безумно приятно и очень по-домашнему. Так, как раньше не было. А от сказки и такого уютного ощущения вдруг захотелось уткнуться в подушку и расплакаться. Но воспитанные девочки так не делают, поэтому просто лежала тихо-тихо, делая вид, что спит. А потом и в самом деле уснула, и снились ей моржи и золотая шкурка.
Фенелла Андерсон: Уже утром, когда напольные часы пробили одиннадцать ударов, зашла в комнату, где спали девочки, чтобы разбудить их: - Деточки, вставайте милые. Чай, день уже на дворе, да поезд скоро, а еще надо позавтракать успеть.
Деревня Рай-Футхилл: Из кухни слышится запах свежеиспеченных булочек, корицы и кофе.
Дженни Брентон: Не сразу открыла глаза, наслаждаясь тем, что впервые за последнее время не подскочила на кровати ,а проснулась с ощущением полной безопасности и покоя. Если бы не ... "поезд". Уже? Разлепила глаза. - Доброе утро, мэм. С явной неохотой выползла из-под одеяла и принялась одеваться.
Элис Граффад: Разлепила глаза на уже ставший почти родным голос миссис Андерсон: - Доброе утро, мэм! Поезд?.. Уже пора? Уже поезд. А ведь казалось, каникулы только начались! Эхх... Выползла из-под теплого одеяла, собираясь на завтрак.
Эбигейл Андерсон: Высунула из-под одеяла ногу: - Ну еще пять мину-у-у-уточе-е-е-ек!
Фенелла Андерсон: - Вставай, вставай, а то будет устроена охота на пятки! - грозно сделала пару шагов в сторону, а когда нога была поспешно спрятана в самое безопасное место на свете "под одеяло", вышла из комнаты. - Жду вас на кухне, - крикнула уже с лестницы.
Эбигейл Андерсон: Втащила Дженни и Элис в комнату и закрыла плотно дверь за собой: - Что случилось? - обратилась к Элис.
Дженни Брентон: Обрадованная таким поворотом, поспешила за Эбигейл в спальню. Подумала, что спрашивать напрямую... Впрочем, рейвенкловка уже спросила. - Все в порядке, Элис? Достала свою дорожную сумку, принялась неспешно собирать вещи.
Элис Граффад: Вытащила рюкзак, принявшись, чуть спешно, складывать туда вещи. - Что-то случилось. С Гафтом что-то случилось. Надо спешить. Остановилась, посмотрев Эби и попытавшись скрыть с лица всю хмурость. - Эби, мне так жаль! Так жаль, что... - Закусила губу. Как сказать, чтобы она поняла правильно? - Это была фантастическая поездка, и родители у тебя такие хорошие, и так все было здорово! - Вздохнула. - Я.. я так не хочу ее портить!
Эбигейл Андерсон: Грозно, как делает мамочку, когда вроде сердится, но на самом деле нет, выдохнула, и подойдя к Элис, обняла ее. - Да все хорошо! А ты не нервничай, пока не доедешь до Хогвартса, все равно ничего не узнаешь.
Дженни Брентон: Оторвалась от своей сумки. - Как случилось с Гафтом? Почему? Он... он прислал сову? Сделала шаг к девочкам, но приближаться не стала. Было что-то странное в том, как Эбигейл утешала слизеринку. Все думают, что Элис - лучший друг Гафта?
Элис Граффад: Благодарно обняла подошедшую Эби, прикрыв глаза. Ну конечно все будет хорошо, только почему тогда сейчас - так плохо? - Ты права, Эби. Повернула голову в сторону Дженни, отпуская рейвенкловку. - Сову?.. О, нет, он не присылал сову. Принялась рассеянно докладывать вещи в рюкзак, пытаясь вспомнить, кому и что она говорила вообще.
Эбигейл Андерсон: Кивнула Элис, и подошла к своей кровати. Покидала свои вещи в рюкзак, в середину упаковав подарки. Затянула горловину потуже. Одела на себя верхнюю одежду и посмотрела на девочек.
Дженни Брентон: Открыла уже рот, чтобы добавить еще пару вопросов для Элис, но тут же сообразила - повязка! Наверняка, Гафт что-то написал, а она сама не успела, не заметила и не прочла... Прокрутила в голове с десяток малоприятных для друга сценариев - начиная от нападения гриффиндорцев и заканчивая поползновениями его родителей забрать его из школы. Молча вернулась к сумке, поспешно упаковывая вещи. Не забыла прихватить и подарки, а также аккуратно разместить пряничных человечков и лакричного дракона. Быстро оделась. - Бежим?
Элис Граффад: Закончила со сборами, аккуратно уложив наверх подарки. Оделась, завязывая пояс туже. - Идем? Первой шагнула к выходу, убеждая себя, что бежать нет смысла.
полная версия страницы